Откровения танкового генерала СС

Дорога Кан—Фале полна французских беженцев. Автобус пылает, как свеча. До нас доносятся душераздирающие крики. Чем мы можем помочь этим несчастным? Дверь автобуса заклинило, и те, кто остался в живых, сгорают заживо. Из выбитых окон свисают какие-то непонятные ошметки, когда-то бывшие людьми. Ужас! Отчего эти невинные люди сгорают заживо? Но — никаких пауз, никаких остановок! Дальше! Вперед и только вперед! Лесные массивы притягивают нас, словно магниты. Истребителей противника все больше и больше. Нас гонят, как зайчишек на охоте, и нет возможности укрыться. Маршевая колонна несется дальше!

На замыкающий колонну взвод 15-й роты обрушивается целая стая «спитфайров». Ракетные и обычные снаряды пожинают смертельный урожай. Взвод минует ложбину — в сторону не свернешь, от воздушных охотников нет спасения. Какая-то старушка-француженка бежит прямо на нас с криком: «Смерть! Смерть!» На дороге лежит один из наших бойцов, из пробитой пулей шеи фонтаном брызжет кровь. Солдат умирает на наших руках. Гремит взрыв — в воздух взлетает боекомплект амфибии, языки пламени тянутся к небу. Машина разлетается в куски. Пара минут, дымящиеся обломки убраны с дороги — и снова вперед, вперед!

Спускается вечер. 15-я рота перешла шоссе Кан—Вилье—Бокаж. Жду не дождусь подхода 1-го батальона — воздушные атаки противника сбили весь темп наступления. Наконец-то! Вальдмюллер докладывает о прибытии батальона, я слышу, как он сообщает, что потери в результате авиаатаки незначительны. Около 23 часов ко мне является денщик из 21-й танковой дивизии. Эта дивизия ведет бой у Троарна севернее Кана. Командующий дивизией генерал-лейтенант Фойхтингер ожидает меня на командном пункте 716-й пехотной дивизии. С места срываюсь туда. Над дорогой на бреющем проносятся немецкие бомбардировщики. Стоит им попасть в зону контроля неприятельского флота, как на них обрушивается остервенелый пулеметный и орудийный огонь. Посреди дороги пылают несколько грузовиков. Да, вот это вылазка, нечего сказать.

Кан представляет собой сплошное море огня. Среди развалин плутают охваченные отчаяньем люди, улицы завалены обломками зданий, в воздухе стоит удушливый запах гари. Величественные храмы превратились в груду камня, труд многих поколений людей в одночасье рухнул.

И ведь при всем при этом в городе нет ни одной боеспособной части противника! Бравые пилоты союзников отправили на тот свет тысячи ни в чем не повинных мирных жителей-французов. Безвозвратно потеряны бесценные памятники культуры. С военной точки зрения город этот не представлял ровным счетом никакого значения.

Бункер глубоко врылся в песчаную почву. В проходах лежат раненые — бойцы 716-й пехотной дивизии и 21-й танковой дивизии. Раненые стенают от боли. Позабыв обо всем на свете, хлопочут санитары. и врачи.

В 24 часа стою перед командующим 716-й пехотной дивизией генерал-лейтенантом Рихтером. Его дивизия пережила весь ужас бомбардировки авиации союзников. В одни сутки часть перестала существовать как боевая единица. Но пока что опорные пункты держат оборону. На данный момент связи с командирами полков и батальонов нет никакой, и о том, что происходит на опорных пунктах, ничего не известно.

Командующий дивизией вводит меня в курс обстановки. И вдруг громом гремит телефонный звонок. Командир полка (полковник Круг) докладывает из своего бункера обстановку и просит дальнейших распоряжений. «Враг у входа в бункер! Средств для отражения его атаки нет. Связи с подразделениями нет. Что предпринять?» В бункере генерал-лейтенанта Рихтера повисает гнетущая тишина, взгляды всех прикованы к командующему. Поражаюсь выдержке этого человека. «Я больше не могу отдавать вам приказы, — обращается он к полковнику Кругу. — Действуйте по собственному усмотрению! До свиданья!»

716-я пехотная уничтожена до основания. Дивизии просто нет. Соединение бесстрашно сражалось — но противник во много раз превосходил его и по численности, и по вооружениям. В ночь с 5 на 6 июня 716-я пехотная дивизия подверглась бомбардировке силами авиации союзников. А потом все базировавшиеся на Британских островах силы ВВС США нанесли удар по участку 716-й дивизии. Только за последние полчаса перед атакой сил высадки союзников на дивизию обрушилось свыше 1000 американских самолетов береговой обороны.

После того как пилоты союзников исчерпали запас бомб, бомбардировку начали военно-морские силы. 5 линкоров, 2 монитора, 19 крейсеров, 77 эсминцев и 2 канонерки обстреляли из всех калибров дивизию. А под финал по соединению корабли выпустили залп ракет (дело в том, что перечисленные боевые единицы флота предназначались для участия в операции вторжения).

Невзирая на интенсивный огонь на уничтожение корабельной артиллерии, на беспрерывно сыпавшие авиабомбы, уцелевшие бункеры продолжали удерживать оборону до второй половины дня 6 июня. Но разве человеческая плоть способна устоять под натиском металла? И солдат вынужден капитулировать перед ним. Участок 716-й пехотной дивизии уподобился лунному ландшафту — сплошь напоминающие кратеры воронки.