Открытие

— Какого детдома, — отмахнулся Василий. — Семьища у ее отца была девять голов! Сам Соколов трудяга, да жена у него померла от последних родов — вот он и поклонился соседям по нашему поселку, покормите хоть трех-четырех меньших, товарищи. Ну разобрали детишек те, у кого достаток был. У нас в семье Таньша осела. Да так ей понравилось у нас, что и не хочет возвращаться к родным. Охотничает сейчас, тоже рыбачит да с оленями возится. А я хочу подняться над олешками, не хуже чтоб других, с главным делом сродниться, и тогда уж Таньша пусть ахает: обо мне сюдбабц[9] запоется!

Он рассказывал, как хочет поразить приемную сестру разными подвигами, где находка ценного лабаза занимала видное место, а еще важнее было бы отличное ружье, изготовленное на основе старинной фузеи.

— Да вот беда — чуть сам не ушел к Улаче, можно сказать, — обескураженно докончил Василий. — Спасибо тебе, Иваныч.

— Это моей Лельке спасибо, — отозвался я, учащенно мигая, хотя костер разгорелся и дым тянуло в другую сторону. — Она мне подарила на прощанье катушку. Сама поехала на практику в Ленскую экспедицию.

— Выходит, мы оба вдали от них, — затянул Василий, — а они вроде как с нами...

— Это они нам оттуда концы шлют, Чирок, крепкие неощутимые канаты, чтоб мы тверже стояли в этих болотах!

— Выходит, надо их такую поддержку все-таки оправдать, Иваныч, фузею бы добыть, и я бы сам такое ружьецо сделал Таньше... На загляденье б!

— Не будем мелочиться, Чирок... Их нитка, они должны помочь нам в главном, понимаешь.

— Две нитки, можно тогда сказать.

— Вот именно, Чирочек, это важнее какого-то клада. И мы будем подплетать к ним другие крепкие снасти...

Вода забулькала в котелке, зашипела на жарких углях, а мы продолжали наш душевный разговор. Отлетело вместе с дымом утреннее завистливое наваждение. Мы сошлись с Василием на том, что в нас еще много от мелких старателей, которых питает призрачная надежда на счастливый случай. И это недостойно буровика, работающего по инженерным законам. Даже приносит вред нашему большому, напряженному, глубинному делу. А если это дело мы доведем до конца, над болотами ударит горючий фонтан, к которому притянутся взгляды многих-многих.

— Таньша тогда поймет, что я не ветра в поле ищу, как она считает! — заметил Василий и захрустел пачкой чая. — А то и верит, и не верит...

— Мы их подтянем к себе лесочкой помощнее, — кивнул я на белые кольца под ногами. — Скруточкой во много ниток!

— Можно сказать, уже маленькое открытие сделали мы с тобой, Иваныч, — блеснув лезвием глаз, сообщил Василий, снял котелок и осторожно налил припахивающий мхом напиток в кружки. — Нужное для начала, да?

— Лиха беда начало, — подмигнув, ответил я и взялся за свою кружечку. — Начало у нас отменное. Но надо штурмовать болота всем вместе, Чирок!

КУЗЬМА ГОЛУБЕВ

Наша отделочная бригада по ремонтному тресту не самая пусть видная, но и не на последнем месте. «Золотая середина всегда нам доступна, — говорит бригадир Максимыч, — что хошь золотом накатаем».

Действительно, мы на всякий марафет мастера, качество работы выдаем хорошее и при случае не прочь коллективно обмыть труды наши праведные. Особенно любим совместить приятное это дело с выездом на природу.

Я люблю тебя, жизнь,
Что само по себе и не ново...

Есть у нас любимые места на Иркое, Куде, Монхе, Среднесибирском море... У Максимыча ходовой бредень — всегда с ухой по летнему времени. А под уху как не пропустить рюмку-другую? Потом разговоры, воспоминания, анекдоты... До самых звезд засидимся у костра! Песен наоремся под гитару Кешки Жука, не хуже длинноволосых туристов. Вроде как помолодеешь в такой выезд за город. В понедельник легко машешь кистью, или заделываешь раствором лафтаки, или накатываешь цветной трафарет...

Но чем ближе к субботе, тем тяжелее кисть, вязче раствор, непослушней мастерок.

В свете нового дня
Возвращаюсь с работы усталый...

Намашешься за пятидневку кистью — руки отнимаются, шея гудит, а в носу першит от ядовитой эмали. Дома, знаешь, жена и не поинтересуется, как у тебя на работе, каким колером подновили мы старенький дом внутри, как полы накатали импортной эмалью, как сами надышались до одури в тесных комнатенках. Ей, жене, давай срочно в магазин мчись, в очередь за бананами стань, потом белье в прачечную отнести, теще холодильник переставь, ребятишек на горке постереги, в общем, как белка в колесе.

А тут вполне подходящий повод уйти от мелких семейных забот: коллективный выезд на рыбалку.

— Собирай, жена, рюкзак!

— Опять в тайгу?

— Культвыезд!

— Бульквыезд!

— Бульк не бульк, а от бригады отставать негоже!

Бригада и на жену действует безотказно — начинает собирать дорожный припас супруга.

— А вот Пеле, ребята, с детства не знал вкуса спиртного, — начнет еще в электричке свою любимую тему наш мудрец Максимыч. — Приходится ему всю жизнь в нападении, в золотую середку не спрячешься.