Открытие

— Ну, ты чего? — спросил Игорь. — Придет и твоя очередь танцевать.

— Нет, Бандуреев, с тебя довольно. — Слон придвинулся к Игорю, вырвал его руку из Люсиных пальцев и стал теснить к столу.

— Отдохни, Игорек, отдохни, — приговаривал Слон с пьяной улыбочкой, — а то разошелся ты что-то сегодня. И там герой, и тут... Слишком жирный будешь!

Будто лопнул в груди какой-то шар, и оранжевое пламя разлетелось по всем жилкам: «Бандурей всех жирней!» Игорь схватил Слона за грудки, потянул к себе и с силой отбросил. Слон полетел к окну, дробно стуча ногами, будто отплясывал странную чечетку. Остановился перед самой елочкой.

— Ах так! — всхлипнул он. — Ну, держись, морда!

Он оттолкнулся от батареи и попер на Игоря, выставив сцепленные кулаки. Но тут Женя поймал Слона за пиджак и крутнул так, что шевиот затрещал. Видно, Жене приходилось не раз усмирять драчунов. И Борис не дремал. Комсорг вцепился в Игоря мертвой хваткой. Игорь мотнул его, но не смог стряхнуть с себя. Борис оказался крепче рыхлого Слона. Только очки его слетели на пол.

— Безобразие! — завопил Борис. — Бычки!

— С чего это вы рассипелись, а? — рявкнул Женя. — Со ста граммов?

— По выговору схлопотать захотели? — вторил Борис. — А то и совсем из института выскочить?

— А ну, пожмите друг другу руки! — приказал Женя, подводя Слона к Игорю.

— Да я что, — начал оправдываться Слон, — я ничего... Это он... Злоупотреблять стал... Договаривались же... Уговор дороже денег...

Игорь опомнился, сунул руку в горсть Слона.

— Это я виноват, — пробормотал он и улыбнулся Люсе. — Видите, и к гадалке ходить не надо...

Но Люся крутнула головой:

— Давайте я сама вам погадаю...

— Давайте лучше веселиться! — возразил Игорь и подмигнул Жене. — Сыграй, Жека, что-нибудь такое, отчего двери и окна заскачут!

Но Женя и не взглянул на гитару. Он тронул выключатель громкоговорителя, и в комнату ворвался гром бронзовых тарелок. И все опять вспомнили о празднике.

— За мир!

— Зуб не точить друг на друга!

— Ну, поехали!..

Закусив, Слон стал горячо объясняться с Люсей. Они поднялись и пошли танцевать медленный вальс.

Игорь сел спиной к танцующим. Да, кажется, он сам себя выдал. Разве эта его ярость не похожа на отцовскую, что выплеснулась на Шамане? Откуда она взялась у него? Видела бы Люба! Сразу б списала ему один добрый день! Такое не должно больше повторяться! Он и так теперь в долгу перед парнями. Поманил их в Витимск, а потом приостановил! Достоин ли он тогда вообще большого дела, которым собирается повернуть судьбу Витимска на сто восемьдесят градусов, в лучшую сторону?

— Добьюсь или нет! — выговорил Игорь и заметил, что Борис придвигается к нему.

— Ты это зря, Игорь, — прошептал Борис, тычась носом в щеку Игоря. — Мне тоже Люся нравится. Но я сижу, сдерживаюсь. Меня с детства приучили сдерживаться. И тебя не в деревне воспитывали, верно?

— Да, — ответил Игорь и звякнул графином о стаканы, подливая себе и Борису самогону, — надо сдерживаться.

— Давай выпьем, — обрадовался Борис. — Выпьем знаешь за что? За наших отцов... Мы же с тобой Петровичи! Следовательно, отцы наши тезки... А ты, между прочим, о своем папане ничего не рассказывал. Твой папан не геолог, а?

— Нет, — отозвался Игорь и сильно стукнул своим стаканом в стакан Бориса, призывая комсорга выпить.

— А кто он у тебя?

— Работает в кочегарке, — ответил Игорь.

— В обыкновенной кочегарке? — опешил Борис.

— В обыкновенной, — медленно произнес Игорь.

— Ну, хоть начальником? — спросил Борис.

— Нет, кочегаром, — ответил Игорь.

— Простым кочегаром? — допытывался Борис.

— Да, — ответил Игорь, — простым кочегаром.

— Темнишь ты что-то, Игореха, — дышал в щеку Борис. — Вот Жека из пролетариев, Слон непонятного сословия, я, можно сказать, интеллигент, а ты что за косточка?..

— Длинный разговор! — Игорь стукнул своим стаканом в стакан Бориса с такой силой, что от лязга этого остановились танцоры. — Давай лучше до дна — и на Ангару пойдем!

Он первым опорожнил свой стакан и вскочил, чтобы не дать Борису разговориться дальше.

— Предлагаю на Ангару!

— Пойдемте! — подхватил Женя. — На воздух!

— На Ангару? — вскрикнула Люся. — Отличная идея!

Сталкиваясь, разобрали пальто, шубы и шапки. Вышли в коридор с шумом и гвалтом.

...Хорошо погулять неженатым
На рассвете студенческих лет...

По улицам волна за волною шли к Ангаре веселые люди. Они плясали, пели частушки и опрокидывали друг друга в кучи снега под тополями.

Чтобы не потеряться, пришлось взяться за руки.

Чем ближе к Ангаре, тем сильнее окутывались паром матовые светильники по бокам улицы. А на тополях пышнее, искристее становился куржак. Вблизи берега куржак слетал на головы холодными блестками, слетал он от гомона и шума. Ледяные забереги трещали от крепких ударов каблуков. На льду плясало несколько человек сразу, и баянист с аккордеонистом соревновались в силе мехов и планок своих инструментов.

Ты Подгорна, ты Подгорна,
Широкая улица!

Слон не выдержал и пустился в пляс. В кругу было тесно, и он сместился к краю льда.