Открытие

— Всего хлебнуть успеете, — ответил Журкин. — Все только начинается у вас, мальчики мои.

— А мы считаем, что теряем здесь время понапрасну, — продолжал Женя. — Канителимся на мелочной работе, в то время как могли бы у себя заниматься более важным делом...

— Я понимаю вас, Евгений Ильич, — проговорил Журкин, набивая трубку. — Но к сожалению, взяться за более важное дело в Сибири не могу, а вас отпустить просто не имею права теперь...

— Почему? — вмешался Слон.

— А вот сейчас я вам объясню, любезные. — Журкин подошел к скале и постучал молотком по глубокой выемке. — Только сначала прошу ответить на один вопрос... В результате какого тектонического нарушения образовалась эта выбоина? Даю вам пять минут, это больше чем достаточно.

Он закурил трубку, хитро косясь на задумавшихся учеников. Все впились глазами в стенки этой выбоины, ища на них следы скольжения, тектонической глины или, на худой конец, ледниковых шрамов. Но не было ни первого, ни второго, ни третьего...

Женя хмурился, понимая, чем все это кончится.

— Пять минут прошло, — подал голос Журкин. — Никто не отгадал?

Женя покрутил головой.

— Ну вот, — сказал Журкин, поблескивая капельками зрачков, — раз такого пустяка не можете определить, как же вы будете искать месторождения?

— Признаков никаких, — промямлил Слон.

— Есть признаки, — заявил Журкин, усмехаясь в бороду. — Поглядите сюда!

Он ткнул ручкой молотка в круглую ямку над головой.

— Что это, по-вашему?

— Так это стакан от шпура, — отозвался Игорь. — Все ясно, Илларион Борисович, скалу эту взрывали!

— Правильно, — поклонился Журкин. — Взорвали навес аммонитом, опасно висел над дорогой...

— Ха-ха, ха-ха-ха! — рассмеялся Игорь.

— Вот это де! Хо-о-о! — раскрыл рот Слон.

Борис залился мелким смешком.

Женя кисло и виновато улыбался.

— Ну что, за работу, мои молодые друзья! — объявил Журкин. — Будем повышать свой геологический уровень, дабы не остаться полуучками, чтоб в учеников моих никто никогда не посмел ткнуть пальцем.

Доцент вынул из накладного кармана старого френча компас в медном футляре и стал объяснять, как надо классифицировать трещины и замерять элементы их залегания.

— Сделаем по пятьдесят замеров и пойдем отдыхать, — сказал Журкин.

Все разбрелись по обнажению, обстукивая молотками каждую плоскость и трещину, спугивая змей.

Игорь пристроился рядом с Журкиным. И Журкин чаще обращал внимание на замеры Бандуреева.

— Обработав замеры разных типов трещиноватости по статистическим законам, — объяснял Журкин громко, чтобы слышно было и отдалившемуся Жене, — мы получим родственные группы трещин. Их взаиморасположение на круговых диаграммах укажет нам направление стресса, основные системы, оперяющие разломы и контролирующие оруденение...

«Бинь!» — раздался стеклянный звон на самом гребешке скального останца, где работал Слон. К ногам Журкина упали осколки компаса.

Блеснули стекляшки, стрелка, кусочки зеркала и пластмассовая крышка.

— Вот черт! — над гребнем появилось лицо Слона под цвет кирпича. — Выскользнул из пальцев, будто угорь. Тоже компасы делают, лишь бы спихнуть...

— Помогайте кому-нибудь записывать, — сказал Журкин. — Придется разбросить вашу норму на остальных.

Слон, чертыхаясь, спустился со скалы. Он потолкался возле одного, другого и пошел с Женей.

Теперь раздавались только их голоса. Женя приставлял компас к поверхности трещины, потом сообщал напарнику азимут и угол падения. Слон записывал элементы залегания в геологический дневник. Вдруг они заспорили насчет какой-то трещины.

— Пиши «гладкая»! — настаивал Женя.

— Где это ты видишь гладкость? — артачился Слоя.

— Я тебе говорю — пиши! — требовал Женя.

— А ты сначала клешней ее ощупай, — советовал Слон.

— Я еще не ослеп, — ответил Женя, — как ты.

— У тебя куриная слепота, — объяснил Слон.

— А у тебя в мозгах одна мысль, — откликнулся Женя, — девочки!..

Не успел Журкин вскарабкаться к ним, чтобы рассудить, как Женя щелкнул Слона по лбу. Слон слетел на один уступ ниже.

— А-а-я-я-яй! — завопил Слон, присев на уступ.

К нему бросился Женя, потом подобрались остальные.

Слон, закатав штанину, держался за ногу.

Журкин ощупал его волосатую ногу.

— Ничего серьезного, — отметил он, — просто ушиб.

— Болит, — жаловался Слон и попробовал наступить на ногу. — Ой!

— Спускайтесь вниз, — сказал Журкин и кивнул Жене: — Помогите страждущему товарищу, Евгений Ильич.

Женя с виноватым видом подставил плечо, и оба друга стали спускаться с обнажения.

— Еще одна сотня замеров ложится на нас, — объявил Журкин, возвращаясь на свое место.

Они замерли над записными книжками и компасами. Орлик парил над головами людей и вдруг взметнулся вверх, как от выстрела. Новый вопль огласил сопку.

— Змея! — закричал Борис мальчишеской фистулой. — Укусила змея-я-я-я!

Игорь бросился к Борису, срываясь с уступа на уступ. Геологический молоток настиг ускользающую гадюку.

— Взялся я за эту вот трещину, а она оттуда, — стал объяснять Борис, выжимая кровь из мякоти возле большого пальца. — И как шилом, гадость такая!

На Борисовом лице не было больше загара, вся его бледность вернулась к нему.

— Давай отсосу кровь, — предложил Игорь.