Открытие Гвианы

Морской путь в Гвиану — короткий, ибо туда можно дойти при обычных ветрах за шесть недель и за такое же время — обратно. И по пути нет ни подветренных или негостеприимных берегов, ни скал, ни песчаных отмелей, то есть всего того, что приходится преодолевать по пути в Вест-Индию и во многие другие места. Багамский пролив, например, которым идут из Вест-Индии, нельзя проходить зимой, и даже в лучшем случае это опасное и наводящее ужас место. Остальная часть Вест-Индии весьма затруднительна для плавания из-за штилей и болезней, а Бермуды — адское место из-за грома, молний и штормов. Только в нынешнем году в Багамском проливе погибло семнадцать испанских судов, а большой корабль «Филипп», едва не затонувший у Бермуд, был доставлен в Сан-Хуан-де-Пуэрто-Рико.

При этих плаваниях такое случается большей частью ежегодно, но в плавании, о котором я говорю, этого не следует опасаться. Самое подходящее время выхода из Англии — июль, а лето в Гвиане приходится на октябрь, ноябрь, декабрь, январь, февраль и март, а затем корабли могут выйти оттуда в апреле и, таким образом, возвратиться в Англию в июне. Так они никогда не подвергнутся действию зимней непогоды — ни по прибытии [в Гвиану], ни пребывая здесь. Это я считаю одним из величайших удобств и такой поддержкой, о какой только я мог мечтать, испытав в путешествии в Вест-Индию много штилей, сильную шару, неистовые бури, сырую погоду и противные ветры.

В заключение скажу, что Гвиана — это страна, еще сохранившая девственность, никогда не грабленная, не порченая и не тронутая; лик земли этой еще не изранен, а соки и соли почвы — не истощены земледелием, могилы не разрыты в поисках золота, залежи не вскрыты киркой и идолов никогда не вытаскивали из храмов. В Гвиану никогда не вступало ничье войско и ее никогда не завоевывал и никогда ею не владел ни один христианский государь. Ее, кроме того, легко защищать. Если построить два форта в одной из провинций, которые я посетил, где река узка и фарватер у самого берега, то корабль пройдет мимо одного из них, а затем другого на расстоянии пики. Эти два форта будут надежной защитой как империи Инки, так и множества разных других королевств, лежащих на этой реке, вплоть до города Кито в Перу[256].

Таким образом, Гвиану легко и завоевать и удержать после завоевания. Поэтому существует большая разница между Гвианой и Вест-Индией или Ост-Индией. Для любого груженого судна есть лишь один морской вход в Гвиану, и кто первый ее завоюет, тот обнаружит, что она недоступна для любого врага, если только этот враг не придет на баржах, яликах и каноэ или на других плоскодонных лодках. А если бы неприятель и отважился войти в нее таким способом, то на двести миль по рекам у этого входа столь густые леса, что будь в лодке даже мышь, ей не избежать здесь пули с берега. По суше добраться до Гвианы совсем уж невозможно, ибо нет под солнцем земли более недоступной, и вокруг нее со всех сторон непроходимые горы, так что невозможно прокормить какое бы то ни было войско на марше.

Это было изведано испанским народом, который со времени завоевания Перу не реже чем раз в пять лет предпринимал попытки попасть в эту империю или же открыть какую-либо дорогу в нее. И все-таки из двадцати трех[257] различных джентльменов, рыцарей и знатных господ не было ни одного, кто знал бы, каким путем вести войско по суше или направить корабли по морю, дабы оказаться хоть поблизости от указанной страны. Орельяно, от которого получила имя Амазонка, был первый, а дон Антонио де Беррео (которого мы наголову разгромили) — последний; и я очень сомневаюсь, знает ли он или кто другой из них лучший путь, ведущий в указанную провинцию. Поэтому едва ли кто сможет отвоевать ее обратно, если только в ней будут заранее размещены какие-нибудь силы (всего только в одном или в двух местах) и построены и поставлены на реке в ее пределах всего два или три небольших береговых судна или галеры. Кроме того, если в Вест-Индии много гаваней, мест для взятия воды и высадки, то в трехстах милях от Гвианы никто не сможет завести корабль в гавань, если только не знает одного-единственного места, которое второпях обнаружить невозможно; а что предприму здесь я, этого не узнает ни один человек, даже из моего отряда, как бы они ни старались.