Отпуск

Дверь мне открывает жена Вадима Надя. Мы тепло здороваемся и обнимаемся, как лучшие друзья, хотя мне втайне кажется, что супруга друга меня откровенно недолюбливает. Правда, пока это остается лишь догадками: как и всякая мудрая женщина, Надя никогда не допускает и тени пренебрежения в сторону лучшего друга своего мужа. Когда я однажды поделился своим неприятным предположением с Вадимом, он меня заверил, что ни о каком пренебрежении не может быть и речи, потому что Надя, как и сам лучший друг относится ко мне как неизбежному, непонятному, но все-таки безобидному и родному злу.

Первое время бесшабашный друг Вадима, конечно, вызывал в ней понятное женское беспокойство. Девушка боялась, что дух свободомыслия и культ игнорирования любых душевных привязанностей, распространяемые другом её бойфренда в пространстве, могут ненароком передаться её избраннику и у того возникнут несовместимые с уютным семейным счастьем идеи. Но Вадим был до беспамятства влюблен в свою подругу. Надя, как и все женщины, эту любовь чувствовала подсознательно. А уж когда правильный и честный Вадим сделал ей предложение, расслабилась настолько, что даже перестала каждые полчаса присылать другу обеспокоенные смски, если мы с ним задерживались на работе.

Прохожу в гостиную и вижу нескольких наших общих знакомых и парочку школьных товарищей. Обвожу взглядом комнату, и замечаю Илью – нового приятеля Вадима. С этим человеком меня Вадим познакомил совсем недавно: я однажды застал их в офисе, что-то горячо обсуждающими. Илья, развернув ноутбук экраном к Вадиму, что-то горячо ему рассказывал, а партнер, подперев ладонью подборок, внимательно вглядывался в изображение. Как я понял позже, Илья руководил одним из направлений нашего потенциального клиента и обратился к нам в агентство за услугами. Какими именно услугами, я у Вадима уточнять не стал: мы обычно не совали свой нос в проекты друг друга, поскольку и своих забот всегда хватало. Если Вадиму требовалась моя помощь, он обычно просил об этом напрямую, а без надобности мы друг друга не теребили.

К моему удивлению, Илья тоже оказался сегодня в числе приглашенных гостей, и когда я вошел, мужчины о чем-то тихо переговаривались, сидя на углу стола.

Глядя на эту внезапно вспыхнувшую приязнь между клиентом и его потенциальным подрядчиком, можно было бы заподозрить друга в кривлении душой во имя коммерческих интересов агентства. Однако, стоило чуть внимательнее приглядеться к Илье, как сразу становилось понятно, чем объяснялась эта внезапная деловая дружба.

Илья был точно таким же уютным, предсказуемым и семейным человеком, как и мой друг. Его плавная мимика, манера строить фразы и неторопливые жесты сытого кота выдавали в нём те самые качества, которые так ярко выделялись в Вадиме. Даже на праздник Илья пришел со своей тихой и скромной супругой (не расслышал её имени, когда она представилась) и маленьким сынишкой. Сходство впечатления, которое производили новоиспеченные партнеры, было настолько сильно, что я готов был поспорить, что обнаружу на парковке второй уродливый мини-вэн, если прямо сейчас предложу джентльменам спуститься вниз.

Гости над чем-то смеются, когда я захожу в комнату, а Вадим, первым замечая мое появление, поднимает руку в приветствии:

– О, Сашка, проходи. Я как раз недавно рассказывал ребятам о твоем сегодняшнем подарке.

С деланным смущением кланяюсь присутствующим:

– Ты рассказал им, как наложил штаны при виде дяди Бориных орлов? Ребята, какую версию он вам рассказывает? Как героически противостоял бравому отряду бойцов? Не верьте ни единому слову, а лучше заходите к нам в офис, я попросил дядю Борю сохранить запись с камер видеонаблюдения. Кино, я вас уверяю, прекрасное! Разогреем попкорн в микроволновке и посмотрим.

– Я тоже хочу! – подает голос Надя.

Ребята смеются, а я сажусь за стол. Передо мной тут же появляется тарелка, и дальнейшее застолье течет по классической схеме: мы ужинам, выпиваем и желаем имениннику разных благ, не сильно утруждая себя оригинальностью поздравлений.

Оглядываю взглядом веселую, захмелевшую компанию и думаю о том, как мне нравятся эти люди. Большинство наших общих с Вадимом приятелей с детства за годы жизни отсеивалось по естественным причинам. Эти клявшиеся в вечной верности когда-то на школьном дворе друзья все, как один, исчезали из нашей с ним жизни, стоило им упасть в омут семейного счастья. Мы некоторое время пытались таких людей не отпускать и продолжали приглашать на различные совместные мероприятия. Но получив несколько ответов, в духе «простите парни, Мариночка не может», опустили руки. В конце концов, насильно тащить людей в свою жизнь – занятие неблагодарное.