Отравленное сердце

Мама снова положила пальцы мне на грудь. На этот раз с обеих сторон.

– Мое сердце бьется внутри тебя. Элин Вудворд выполнила мою просьбу.

Я уставилась на нее.

– Я не понимаю…

– Женщины клана Иверсенов использовали части моего сердца, чтобы создать детей. Часть меня живет в них. Я могу получить к ним доступ, если захочу. Элин позаботилась о том, чтобы ты оказалась здесь. Она привела тебя сюда по моей просьбе. Теперь возвращайся, высвободи Безграничную силу и уничтожь проклятие Иверсенов. Положи конец разделению народов. Убей майора, иначе скоро мир перестанет быть таким, каким мы его знали. Ты сможешь исполнить свои желания. Но будь осторожна: не смей никого воскрешать из мертвых. Это не удастся. Даже благодаря Безграничной силе. Энергия мертвых душ должна оставаться нетронутой.

Это означало, что Ти не вернется. Я не могла вернуть его.

Боль захлестнула меня. Некоторое время я не могла произнести ни слова. Но потом…

– Х-хорошо. – Мои мысли были парализованы. – Я люблю тебя, мама.

Она просияла.

– И я люблю тебя, дитя мое.

Мир вокруг меня растворился. Вот он снова – этот сверкающий свет. В своем сознании я по-прежнему видела лучезарную улыбку матери, чувствовала мир в своем сердце. В обоих моих сердцах.

Затем я вернулась назад. Хаос вокруг меня содрогнулся. Воздух был густым, повсюду разносились крики. Мои пальцы сомкнулись на холодном теле. Глаза Финли неподвижно смотрели в пустоту.

Майор зарычал. Он подбросил свою трость в воздух. Из нее хлынула вибрирующая чернота, прожигая тела, разъедая лица тех, кто спасался бегством. А злобный правитель хохотал во всю мощь своих легких.

Я отвела взгляд, заглянула в глубину золотых глаз Фина и почувствовала, как внутри меня вспыхнуло тепло. И я взорвалась. Это было ощущение движущей, всепоглощающей силы, божественной энергии, текущей по моим венам. Жара и эйфории, адреналина и вибрации. Мое тело больше не было моим. Я вышла из него. Это была лишь оболочка. Мой разум витал над происходящим, и внезапно я поняла, что именно нужно делать: я подумала о том, что должно произойти, и позволила этому стать моей правдой.

Проклятие Иверсенов: снято.

Майор: уничтожен навсегда.

Заклятие, изгнавшее темных в Круачейн: не существует для тех, у кого доброе сердце.

Проклятие шалости времени, чья магия тихой вибрацией распространялась по этому залу: рассеялось по всему миру, как темное заклинание, которое отныне больше не будет существовать.

Я почувствовала, что в воздухе здесь витало нечто большее, чем проклятие, и подумала о Дидре. О майоре, который назвался ее отцом. Возможно, теперь я помогла и ей.

Это был самый прекрасный хаос разноцветных энергий, который я когда-либо видела. В воздухе сверкали искры, открывалась эйфорическая игра красок, распространявшихся на пути между мирами и обратно. Искусство богов, которые были едины со Вселенной. Я почувствовала невыразимую боль, когда мой разум вернулся в тело. Почувствовала, как перестало биться сердце, заметила неподвижность внутри, пустоту, отсутствие жизненно важного насоса, но вдруг…

Ту-дум. Ту-дум.

Сердце моей матери ожило в моей груди. Затем все стало белым.

Когда я открыла глаза в следующий раз, мир был совсем другим. Бой прекратился. На всех нас опустилась тишина. Я медленно подняла голову и огляделась. Увидела растерянные выражения и кровь на исцарапанных лицах, обожженные тела, но никакой ненависти. Никакого желания убивать.

Майора нигде не было видно.

Его трость больше не вибрировала в воздухе.

Затем: ужасный пронзительный крик. Мои глаза метались по сторонам. Это была Кора. Кора с глазами цвета неба, от черноты которых ничего не осталось.

– Макс! – всхлипнула она, бросаясь на маленькое тело. – Нет, Макс! Пожалуйста! – Кораэль трясла его. – Вернись ко мне, вернись… пожалуйста! Мне так жаль, так жаль… прости!

Я в ужасе уставилась на безжизненный силуэт на полу. Затем раздались новые всхлипывания. Повсюду скорбящие бросались к своим любимым, чьи сердца перестали биться. Я увидела Эльсбет, стиснувшую в руках безжизненного мужа. Заметила белокурого тренированного азлата, чей лоб прижался ко лбу сына, когда он оплакивал его. Этим сыном, как я с ужасом поняла, был Деклан Синклер.

Желудок нервно сжался.

Дидре, бросив кинжал на пол, пробивалась сквозь толпу, слезы текли по ее почерневшему от копоти лицу. Она оторвалась от Фриды и бросилась к телу Арчибальда. Я заметила Силеас, прижимающую руку к кровавой ране и хромающую к сестре. Она тоже плакала. А еще там была Иззи, которая билась об пол и кричала, кричала, кричала. И тут я узрела источник ее горя: Камрин. Из ее груди торчало копье.

В горле встал ком. Я не могла дышать. Не могла пошевелиться. Не хотела двигаться, поскольку знала: если поверну голову, мой взгляд встретится с пустотой в глазах Финли. Придется ли мне столкнуться с теми же чувствами, что одолевали Силеас и Дидре, Кору и Эльсбет?