Отражения

Свечи погасли, зал освещало несколько тусклых кристаллов. Тени на лице Феликса складывались в гротескную маску: сквозь идеальные черты его лица проступало что-то иное, холодное, жестокое, казалось, еще немного – и я увижу клыки, которые прячет его тонкая улыбка.

– Это сделка? – спросила я неуверенно.

– И честная, – ответил он. – Я лично не потревожу вас неделю. Никаких балов, приемов и ночных поездок в незнакомые вам дома.

– И никаких драгоценностей?

– И никаких драгоценностей, – согласился он, улыбаясь шире. – Никаких дорогих подарков, раз они вам не нравятся. Целая неделя свободы в обмен на час развлечений.

Я бросила взгляд на Форжо, который начал приходить в себя и сейчас рассеянно моргал и щурился, словно его разбудили. Он не улыбался, скорее, был напуган, как ребенок, которого растолкали посреди ночи, потому что ему снился кошмар.

– У вас странные понятия о развлечениях, ваше высочество, – сказала я.

– Вы просто не умеете веселиться, леди Лидделл, – Феликс протянул мне раскрытую ладонь. – По рукам?

– Простите, ваше высочество, – я мягко улыбнулась, изображая покорность. – Я пас.

И, воспользовавшись тем, что он уже не держал меня – видимо, расслабился, решив, что я никуда не денусь, – я вскочила с места и сбежала.

***

Если Феликс думал, что может безнаказанно таскать меня за собой по сомнительным компаниям, он ошибался.

Это все было похоже на попытку проверить, насколько я послушная девочка, думала я, и как мною можно вертеть, а не на хитрую интригу ради общего дела! Мне очень хотелось поскорее выбраться отсюда, найти Ренара и Лин, оказаться дома и завтра рассказать обо всем Кондору, а лучше – сразу его отцу и Присцилле. И Дару, точнее – Антее, потому что вряд ли меня подпустят к Дару достаточно близко.

Подумаешь, жалобы на непутевого брата от какой-то девчонки!

Я чуть не споткнулась, задев ножку шкафчика.

И поняла, что забрела не туда. Не в ту сторону, в которую следовало идти, если я хотела найти выход.

Десятки портретов Вивианы смотрели на меня со стены. Десятки ее взглядов, колких, злых, торжествующих, говорили мне, что я не на своем месте. Не там, где должна быть. Во всех смыслах.

Я фыркнула и посмотрела на Вивиану вызывающе и дерзко – на ту Вивиану, которая казалась мне самой злобной. У нее были обнаженные плечи и накидка из белого меха, на тонкой шее алели рубины – почти как у настоящей Вивианы там, в зале.

Феликс поступил хитро, заманив меня в дом, в котором почти нет зеркал. Случись что, пойди что-то не так, Кондор не смог бы здесь оказаться достаточно быстро. Не смог бы отследить меня – я словно попала в слепую зону, в точку пространства, которую не видит ни одна из камер.

Но, хоть и одно, – зеркало здесь все-таки было. А я помнила, как до него добраться.

И в следующий раз я обязательно попрошу Ахо превратиться в мышку и сидеть у меня в кармане. Потому что сейчас мне очень пригодился бы чей-нибудь злой и правдивый совет.

Зеркало мастера Вертиго было на месте. Фиолетовый кристалл в фонарике, который держала каменная ладонь фэйри, все еще горел. Забытая Феликсом трость стояла, прислоненная к раме. Десятки каменных глаз следили за мной.

Я вытащила кулон и сжала его в руке, зажмурившись, чтобы лучше сосредоточиться. Где бы ни был сейчас Кондор, он должен был услышать меня.

Если, конечно, не занят чем-то важным, напомнил внутренний голос. Или если не спит. Тогда, дорогая, у тебя могут быть проблемы.

Не примчится же он по твоему первому зову, бросив важные государственные дела?

Ничего не произошло. Кристалл чуть нагрелся в моей ладони, но даже имя Кондора – настоящее, полное, произнесенное вслух – не заставило его появиться в зеркале. Там все еще была только я, посреди темной комнаты, с фиолетовыми отблесками на платье.

Я вздохнула и зло поджала губы.

Фэйри, кажется, смеялись надо мной.

Очень хотелось из вредности взять трость и ударить ею по стеклу – просто чтобы проверить, выдержат ли чары, которые должны его охранять. Но я, конечно, не сделала этого – не потому что боялась Феликса, а потому что жалела само зеркало. Слишком красивое, но, почему-то, не волшебное.

Обычное.

Значит – безопасное, но не совсем.

Я взяла трость – она оказалась легче, чем я думала, – и собиралась уже уйти, но стекло было близко, и я увидела в нем совсем не то, что должна была.

Меня в зеркале уже не было и комнаты тоже.

Там стояла девушка, нет – девочка-подросток, светловолосая, в шали, наброшенной поверх длинной ночной сорочки. Она держала в руке свечу и, кажется, была напугана и удивлена так же, как я. Мы оказались с ней нос к носу – так близко, что я могла разглядеть ее ресницы и то, что глаза у нее были разного цвета: светлый левый и темный, почти черный правый.

Было в ней что-то неуловимо знакомое, словно я уже видела ее где-то однажды.

За плечом девушки угадывалась комната, темная, просторная, с большой кроватью и высокими окнами.

Я отшатнулась, перехватив трость поудобнее, словно в случае чего она могла защитить меня от колдовства.