Отраженная угроза

Через пару часов после завтрака Сенин собрал команду и объявил, что сегодня он собирается полазить по подвалам. Команда встретила новость без энтузиазма. Тем не менее решение было принято. Сенину не давал покоя кровавый след, ведущий в шахту. Он мог допустить, что это была кровь из разделанной туши, хотя заниматься разделкой в крепости — чья-то совсем уж странная фантазия. Но кровавый след — это уже совсем другое. На ум так и просилось, что какая-то тварь утащила в подземелье коровьи останки. И еще волновала та странная быстрая тень, которую заметили Карелов и Гордосевич, но не увидела аппаратура.

Ничего удивительного, если такие твари здесь водятся, а никто про них не знает. Даже на Земле, где пройден вдоль и поперек уже, пожалуй, каждый квадратный метр, то и дело открывают каких-то новых бабочек, рыб и червяков.

Поиск хищных тварей в прямые задачи экспедиции, конечно, не входил. Но, коль уж назвался службой безопасности, надо этой безопасностью заниматься во всех ее проявлениях.

Инженер по коммуникациям, которого Сенин сам нашел и привлек в качестве проводника и помощника, сказал, что никаких жалоб на работу подземных систем не имеет. Никто в тоннелях по ночам не ворочается, кабели не перекусывает и злобными глазами из люков не сверкает. Но отговаривать не стал.

— Охота вам в пыли изваляться — дело ваше, — сказал он. — А я заодно переходники проверю.

Крепость уже не казалась зловещим прибежищем призраков, каким выглядела в первый день. Просто большая захламленная подсобка, куда нечасто заглядывают люди, и только.

— Прибрались… — негромко заметил Карелов.

В самом деле, никаких кровавых брызг в крепости уже не было. Да и «мочалки» стало значительно меньше.

Вниз Сенин взял с собой Гордосевича и Муциева. Остальные остались на подстраховке — смотреть в монитор и поддерживать связь. Инженер поколдовал в распределителе и включил люкс-кабель.

Им удалось спуститься и пройти всего несколько метров. Дальше прохода не было. Всё оказалось забито мочалкой. Внизу она была уже не легкой и воздушной, а напротив — жесткой и неподатливой. Толстые стебли сплетались в плотную сеть, в которой мог завязнуть, пожалуй, даже небольшой автомобиль. Светящаяся кишка люкс-кабеля беспомощно меркла в этом сплетении.

Сенин вылез наверх не столько удивленный, сколько злой.

— Вы хоть смотрите, что тут у вас творится? — накинулся он на инженера. — Это ж надо довести до такого хозяйство!

— Да занимается у нас один специалист… — с досадой поморщился инженер.

— Я про этого специалиста только и слышу с утра до ночи. Хоть бы поглядеть на него… Он вообще существует в реальности, или вы его придумали?

— Где-то ходит…

И тут вдруг Гордосевич тихо вскрикнул. Вернее, даже не вскрикнул, а просто ойкнул.

— Что? — насторожился Сенин. Гордосевич разглядывал ладонь.

— Она… кусается, — выговорил наконец он.

— Кто кусается?

— Мочалка. Я только потрогал, а она… вот.

— Как кусается, объясни толком! Как крапива? Или как крокодил?

— Не знаю… — Гордосевич оглядел всех с легким испугом. — Вроде как током бьет.

— Да вы не пугайтесь, — усмехнулся инженер. — Это не страшно. Мы все сначала пугались, а потом… — Он наклонился и положил ладонь на комок спутанных стеблей. — Уже почти и не чувствую.

Муциев последовал его примеру и через несколько секунд отдернул руку.

— Да, — озадаченно произнес он, растирая ладонь. — Что-то есть такое…

— Молодые ростки стрекаются, — сказал инженер. — Большие — редко.

Все попробовали, и Сенин в том числе. Действительно, похоже на слабый удар током. Нет, скорее, на легкий ожог горячим паром. Любопытно, а если упасть туда всем телом?..

Сенин уже пожалел о своем эксперименте. Неизвестно, как эти ростки действуют на людей. Поэтому не надо бы руки совать куда попало…

Через пятнадцать минут он разговаривал с Ангелиной.

— Во-первых, — сказал он, — хочу знать, когда меня познакомят с вашим загадочным биотехником.

— О-ох… — Она закатила глаза. — Да работает он где-то, может, на объектах.

— Что значит «где-то»? Тут меньше двух тысяч населения, неужели трудно найти одного человека? Или у него нет радиосвязи? Кто он такой, как его хоть зовут?

— Зовут? — Ангелина неопределенно повела плечами. — Бог его знает, как его зовут. Он же не наш, его специально выписывали базу чистить от путанки.

— Я увижу его сегодня?

— Я узнаю, где он, и сразу тебе скажу, — пообещала Ангелина. — Но если он на производстве или на стройках, может сегодня и не приехать. А возможно, рисует где-то.

— Что-что?

— Да, он у нас рисует на камнях, знаешь такое? Я его поищу.

— Хорошо, буду ждать с нетерпением, — кивнул Сенин. — Тогда второй вопрос: как дела с допросами?

— Скоро начну, — заверила она, преданно заглянув Сенину в глаза. — Вот только получу списки у коменданта.

— Начать нужно сегодня, — сухо напомнил Сенин. — Как будут списки, сообщи мне — мы тоже подключимся.

— Конечно-конечно, — закивала Ангелина, но в глазах ее сейчас читалось только одно: свалились вы на мою голову.

Незадолго до ужина, когда Сенин валялся на кровати и томился скукой, к нему зашел Карелов. Он бросил на стол небрежно сложенную пополам распечатку.