Отраженная угроза

Через час они прибыли в поселение. Людей на улицах было совсем мало, на появившуюся машину никто не обратил внимания. Здесь ровным счетом ничего не изменилось. Только снега стало больше.

Сенин с тревогой ожидал встречи с командой. После всего, что рассказал Гордосевич, нервы шалили. Конечно, всё это лишь догадки и, может быть, плод измученного воображения, но попробуй тут успокойся.

Однако встреча прошла нормально. Так, как и должна была пройти: радостные восклицания, рукопожатия, бесчисленные вопросы и прочее. Как будто и не было рапорта, где бойцы хладнокровно сдали своего командира начальству. Сенин пристально вглядывался в лица товарищей, но не видел ничего подозрительного. Абсолютно ничего.

— Я, пожалуй, схожу к губернатору, представлюсь, — сказал он наконец.

— А я — к врачам, — отозвался Валенски. — Пойду узнаю, что тут за болезни расплодились.

Ковтуна Сенин нашел в его офисе. Губернатор поднялся навстречу и всплеснул руками.

— Вернулись, слава богу, — со вздохом сказал он. — мы тут не знали — то ли искать вас, то ли уже похоронить.

— Извините, но так сложились обстоятельства, — с сожалением произнес Сенин. — Французские товарищи любезно предоставили мне возможность слетать к начальству Сектора с рапортом.

— И что сказало ваше начальство?

— Да ничего особенного. Поблагодарило за выполненное задание.

— Угу, — задумчиво протянул губернатор. Кажется, ему понравилось, что задание уже считается выполненным. — А как же ваш проект борьбы с нашей вредной растительностью?

— Специалисты пока работают над этим, — уклончиво ответил Сенин. — В принципе, это уже не мое дело.

— Вот и прекрасно. — Губернатор радушно улыбнулся. — Значит, можете теперь просто отдохнуть у нас, пока не подвернется попутный транспорт.

— Я так и думал, — улыбнулся в ответ Сенин. — Еще раз извините, что заставили вас беспокоиться.

На этом разговор закончился. Сенин вернулся в коттедж и заперся у себя в комнате. Ему хотелось побыть одному. Но он не смог почувствовать, что остался один — в комнате была «мочалка». За все эти дни ее наросло много, целые снопы лежали в углах. Сенин сначала поддал такой сноп ботинком, затем принялся выдирать большими клоками и швырять в корзину для мусора. Корзина заполнилась моментально, а «мочалки» меньше не стало. Он взял один пучок и внимательно рассмотрел. Похоже, снадобье Валенски еще не начало здесь действовать — волокна были живыми и такими же упругими, как всегда. Сенин завалился на кровать, положив себе на живот пистолет. «Сразу — в лоб, — подумал он. — Только войди ко мне — моментально вышибу мозги».

Впрочем, он, как никто другой, знал, что пистолет, автомат — это лишь побрякушки, иллюзия безопасности. Настоящее оружие человека — железная воля и холодный разум.

Вскоре в дверь аккуратно постучались.

— Кто там?

— Это я, открой, — раздался голос Ангелины. Сенин убрал пистолет за пояс и открыл дверь.

— Ну, привет, — расплылась в улыбке Ангелина. — Ты чего запираешься, боишься кого-то?

«В точку», — подумал Сенин.

— Извини, просто отдохнуть хотел.

Он сел на кровать. Она расположилась рядом, тут же положив руку ему на колено. Но жест был не интимный, а скорей дружеский.

— Ну, рассказывай. Где пропадал, чего делал.

— Да так, ничего интересного. Слетал между делом к начальству «на ковер».

— Бросил нас, никому ничего не сказал. Разве так можно?

— Торопился очень. А у вас тут как дела?

— По-старому, — махнула рукой Ангелина.

— Говорят, неведомые болезни вас одолевают?

— Какие болезни? А-а, ты про это… Да ничего там особенного. Мне док сказал, там что-то кожное. Корка какая-то появляется. Она заразная, как лишай, знаешь? Гриффины всех соседей заразили. Поэтому их и отселили, на всякий случай. Хочешь, возьми у меня мазь, если боишься.

— Я подумаю.

Ее взгляд упал на мусорную корзину, заполненную обрывками «мочалки».

— Всё маешься?

— А ты?

— Не знаю, я уже привыкла. Оно у меня как комнатное растение. Знаешь, надоело уже обрывать, пусть растет.

Она придвинулась поближе, и Сенин с неудовольствием подумал, что его сердце в какой-то момент забилось неровно.

— Ну, расскажи, чем занимался-то? — заговорщицки произнесла Ангелина. — Что там начальству про нас докладывал.

— Не волнуйся. — Сенин покровительственно улыбнулся. — Лично тебе ничего не грозит. Твоя работа признана высокопрофессиональной.

— А чья не признана?

— Ангелина, успокойся. Я туда не кляузничать летал, а просто доложил о результатах проверки. Скоро заберу своих ребят, и больше вы про нас не вспомните.

— Как это?! — возмущенно воскликнула она. Затем ее голос стал мягким, кошачьим. — Думаешь, у нас такая память короткая?

Она уже почти прижималась к нему, и Сенин начал нервничать. Его не покидало неприятное ощущение, что Ангелину подослали с разведывательными целями.

— Думаешь, мы бессердечные? — продолжала она. — Посмотри, как сердце у меня бьется. Вот здесь, слышишь?

Она уже совершенно бесстыдно расстегнула пару верхних пуговиц на рубашке и водила там своей рукой.

— Посмотри, не бойся…

— Ну всё, хватит, — не выдержал Сенин. Он поднялся и отошел к окну. — Извини, я устал и хотел побыть один.