Отрекаются любя. Я подарю тебе небо в алмазах

– От тебя отвиснет, – уверенно заявила Люська. – Уж кто-кто, а ты всегда сумеешь преподнести себя в нужном ракурсе. Помнишь, как в школе… Танька, ведь ты никогда не была красивой. Как ты ею стала?

– Элементарно. Я просто подошла к зеркалу, посмотрела на свое отражение, топнула ногой и сказала сама себе: «Все, хватит! Надоело быть уродиной, буду писаной красавицей!»

– И что, так прямо и стала?

– Люська, да тут нет никакого секрета. Я просто себя полюбила, и все. Я полюбила себя так, что меня уже никто и никогда так не полюбит.

– Так ты считаешь, что можно влюбиться в саму себя?

– Еще как можно. Почему мы должны любить кого-то и получать за свою любовь плевки? Почему мы должны страдать и мучиться за свою любовь и бояться, что предмет нашего обожания может нас бросить или просто разлюбить? Любить себя проще… От любви к себе у тебя сияют глаза, на лице появляется улыбка, а твоя внешность преображается прямо на глазах… Ты живешь в гармонии с собой, и никто тебе не изменит и уж тем более тебя не предаст. Научись жить в гармонии с собой, вот увидишь, у тебя все получится. Ты станешь самой красивой женщиной на свете. Надо просто быть в ладу с собой. И с собой, и с окружающим миром…

– Ой, Танька, все равно я тебя не пойму. Для меня эта твоя философия темный лес.

– Ерунда. Ты просто не хочешь меня понять. Вот ты, например.

– А что я? – Люська посмотрела на капельницу, слегка ее подрегулировала и опустила глаза.

– Вот ты своего Петьку любишь, а на себя наплевала!

– Тань, не говори ерунды… Я когда Петьку-то любила?! Еще в молодости. Сейчас уже давно ничего нет. С годами все постиралось.

– А сейчас, по-твоему, что, старость, что ли?! Не рано ли ты себя хоронишь, милочка?! У тебя сейчас самая что ни на есть молодость.

– Просто мы с Петькой с пятнадцати лет вместе…

– Да хоть с десяти.

– Я же тебе говорю, что с годами все стерлось…

– Хреново.

– Что хреново-то?

– Хреново, что с годами у тебя все стерлось. Надо найти такого мужика, с которым бы ничего не стиралось и ничего не убывало! С которым бы с каждым годом все только прибавлялось!

– А где ж такого взять-то? – окончательно растерялась Люська. – Не одна я такая. Сейчас у всех так. У всех с годами все стирается.

– Пусть у всех и стирается, а у тебя прибавляется! Никогда не живи, как все!

Окончательно расстроенная Люська посмотрела на меня усталым взглядом и тяжело вздохнула:

– Танька, ну почему ты у меня не от мира сего?

– А я тебе говорю, что есть такие мужики, с которыми с годами все прибавляется! Они есть, их надо только найти! Надо просто определиться, где именно они есть, и двигаться в нужном направлении. Нужно технично прощупывать – где холодно, а где горячо…

– Ну а ты-то сама почему такого мужика себе не найдешь?

– Я ищу.

– Вот видишь, ты ищешь, но ничего не попадается. Уж лучше иметь такого, как мой Петька, чем всю жизнь искать и быть одной, – вздохнула Люська.

– Не скажи, – замотала я головой. – Уж лучше быть одной и постоянно кого-то искать, чем жить с твоим Петькой.

Немного помолчав, я широко раздула ноздри и уничтожающе посмотрела на свою подругу:

– Ты спрашиваешь меня, как быть красивой?! Так вот, я тебе отвечаю. Для начала прекрати кормить мужика! Это где же видано, чтобы женщина мужчину кормила?!

– Да вот, ему уже скоро приличную работу обещают…

– Ему уже какой год приличную работу обещают! Обложится газетами «Из рук в руки», ляжет на диван вместе с телефоном и целыми днями работает на диване – названивает по разным фирмам и предприятиям и спрашивает, не нужен ли кому такой бесценный сотрудник… Прекрати Петьку кормить, займись собой и тогда заживешь совсем по-другому.

Я немного помолчала и добавила:

– А я бы с твоим Петькой жить не смогла. Хоть убей, не смогла бы.

– Мне кажется, что на свете вообще нет мужика, с которым бы ты смогла ужиться.

– Есть такой мужик! Я уверена, что он есть, только вопрос в том, захочу ли я сама с ним жить… и не будет ли он занижать мою самооценку и мешать мне любить себя! – Выпалив эту тираду, я возбужденно захлопала глазами и поняла, что я опять выдала на-гора.

– Ой, Танька, ты сумасшедшая. Говорят же, будь проще – и люди к тебе потянутся.

– Да не надо, чтобы ко мне кто-то подтягивался, – кокетливо отмахнулась я от Люськиных слов, будто они были живые.

– Да не подтянутся, а потянутся, – объяснила мне Люська.

– Да какая разница. Подтянутся, потянутся… Я от недостатка людского общения не страдаю… Мне и так хорошо. Пусть твои люди подтягиваются к кому другому.

Поняв, что спорить со мной бесполезно, Люська вновь обратила внимание на капельницу и проверила у Сергея пульс.

– Ну что, живой?

– Конечно, – облегченно вздохнула Люська. – Уже не умрет. Придет время, и он как рысак бегать будет.

– Пусть бегает, но только не по моему дому. А то он ноженьки у меня тут быстро пообломает.

– Танька, да ладно тебе.

– Ему повезло, что ты у меня такая благородная. Одна стреляет, другая лечит… Полный набор различных услуг.

Посмотрев на часы, я всплеснула руками и со словами: – Он же приедет с минуты на минуту! – бросилась в другую комнату одеваться.