Отрицание смерти

Во-первых, взглянем на невроз как на проблему личного характера. Когда мы говорим, что невроз представляет собой истину жизни, мы снова имеем в виду, что жизнь – это всепоглощающая проблема для животного, свободного от инстинкта. Человек должен защитить себя от мира, и он может делать это только так, как это делает любое другое животное: сужая мир, отказываясь от опыта, развивая в себе забывчивость как об ужасах мира, так и о своих собственных тревогах. В противном случае он был бы не способен к действию. Сложно переоценить великий урок фрейдистской психологии: подавление – это нормальная самозащита и творческое самоограничение. В подлинном смысле это естественная замена инстинкта. У Ранка есть прекрасный, даже можно сказать «ключевой» термин для этого естественного человеческого таланта: он называет его «парциализацией» и очень точно замечает, что жизнь без него невозможна. Тот, кого мы называем хорошо приспособленным человеком, обладает этой самой способностью разделять мир на части для комфортного в нем функционирования². Я использовал термин «фетишизация», имеющий тот же самый смысл: «нормальный» человек откусывает столько, сколько может прожевать и переварить, но не больше. Другими словами, люди не созданы, чтобы быть богами, чтобы захватить целый мир; они созданы как существа, способные взять лишь кусок пространства перед собой. Боги могут воспринимать все творение, потому что они одни могут понять его смысл, зная, что это такое и для чего. Но как только человек поднимает взгляд от земли и начинает обозревать вечные проблемы, такие как жизнь и смерть, смысл розы или звездного скопления – тогда он в беде. Большинство людей избегают этого, думая о мелких проблемах своей жизни, и общество определяет эти проблемы для них. Это те, кого Кьеркегор назвал «непосредственными» людьми и «обывателями». Они «успокаивают себя тривиальным» – и поэтому могут вести нормальную жизнь.

Сразу же перед нами открывается широкий горизонт для размышлений, когда мы думаем о психическом здоровье и «нормальном» поведении. Чтобы нормально функционировать, человек должен с самого начала добиться серьезного ограничения мира и себя самого. Мы можем сказать, что сущность нормальности – это отказ от реальности³. То, что мы называем неврозом, возникает именно в этот момент: некоторые люди имеют больше проблем с собственной ложью, чем другие. Мир для них слишком велик, и методы, которые они разработали, чтобы держать его в узде и, в случае чего, ограничивать, в конце концов начинают душить самого человека. Вот в двух словах описание невроза: ошибка неуклюжей лжи о реальности.

Но мы также сразу можем видеть, что нет никакой границы между нормальным и невротическим, так как мы все лжем и все в некотором роде связаны враньем. Невроз – это то, что мы все разделяем; он универсален⁴. Или, другими словами, нормальность – это невроз, и наоборот. Мы называем человека «невротиком», когда его ложь начинает сказываться на нем или на людях рядом с ним. Он обращается за врачебной помощью, или же другие обращаются за этой помощью для него. В противном случае мы называем отказ от реальности «нормальным», потому что он не вызывает никаких видимых проблем. Это действительно просто. В конце концов, если кто-то должен вставать с постели полдюжины раз, чтобы проверить, заперта ли дверь, или моет и сушит руки ровно три раза каждый раз, или использует полрулона туалетной бумаги каждый раз, когда ходит в туалет, – то для других в этом нет никакой проблемы. Эти люди ищут безопасности перед лицом плотской реальности относительно безобидными и непритязательными способами.