Отрицание смерти

Сначала ребенка забавляют его анус и фекалии, и он весело вставляет палец в своё заднее отверстие, обоняет его, размазывает фекалии по стенам, играет в игры, прикасаясь к предметам своим анусом, и тому подобное. Это универсальная форма игры, выполняющая важную роль, свойственную всем играм: она отражает обнаружение и тренировку естественных физиологических функций; она помогает овладеть областью неизведанного; она устанавливает власть и контроль над детерминированными законами природы; и она делает всё это при помощи символов и мысленных образов *¹⁹. При помощи анальной игры ребенок уже становится философом человеческого состояния. Но, как и все философы, он всё ещё скован этим состоянием, и его главной жизненной задачей становится отрицание того, что символизирует собой анус — факт того, что для природы в действительности он является лишь телом и только. Для природы имеют значение физиологические ценности, для человека – ментальные ценности, и, хотя последние горделиво возвышаются над физиологией, они построены на экскрементах, невозможны без них и всегда возвращаются к ним. По словам Монтеня, даже на самый высокий трон человек садится своей задницей. Обычно эта эпиграмма заставляет людей смеяться, потому что кажется, что она избавляет мир от искусственной гордости и снобизма и возвращает его к эгалитарным ценностям. Но если мы копнем глубже и скажем, что люди сидят не только на своей заднице, но и на тёплой зловонной куче своих собственных экскрементов – шутка уже не кажется такой смешной. Трагедия человеческого дуализма, его смехотворное положение становятся слишком реалистичными. Анус и его непонятный, отталкивающий продукт олицетворяют не только физиологический детерминизм и ограниченность, но и судьбу всего физического: разложение и смерть.

Теперь мы понимаем, что то, что психоаналитики назвали «анальной фазой» или анальными чертами характера, на деле является формой всеобщего протеста против случайности и смерти. Таким образом, значительная часть самых эзотерических из всех психоаналитических инсайтов обретает новую жизнь и уровень значимости. Сказать, что кто-то является «анальным», означает сказать, что он изо всех сил пытается оградить себя от случайностей жизни и опасности смерти, пытаясь использовать символы культуры как надёжный способ победы над таинственными силами природы, пытаясь выдать себя за всё что угодно, кроме животного. Когда мы просматриваем антропологическую литературу, мы обнаруживаем, что люди повсюду были анальными на некоторых базовых уровнях своих культурных стремлений; и мы находим, что первобытные люди часто проявляли самую нестеснённую анальность из всех. Они были более простодушны в отношении своей подлинной проблемы и не слишком пытались затушевать свою маскировку, если можно так выразиться, скрывающую несовершенство человеческого состояния. Известно, что люди племени Чагга всю свою жизнь носят анальную пробку, притворяясь, что запечатали анус и избавились от нужды в дефекации. Очевидный триумф над простой физиологической природой. Или возьмём широко распространённую практику изоляции женщин в отдельных хижинах в период менструации и все связанные с ним табу: очевидно, что человек стремится контролировать таинственные процессы природы, являющие себя через его собственное тело. Он не может допустить, чтобы тело господствовало над ним [4].

Анальность объясняет, почему люди тоскуют по свободе от противоречий и двусмысленностей, почему они любят, когда их символы чисты, и предпочитают Истину с большой буквы «И». С другой стороны, когда люди действительно хотят протестовать против чего-то искусственного, когда они восстают против символизма культуры, они возвращаются к физиологии. Их мысли становятся приземлёнными, их поведенческие паттерны возвращаются на уровень простой химии. Идеальным примером этого явления стал недавний «анальный» фильм «Брюстер МакКлауд», где напечатанные речи, официальные значки и блестящие искусственные поверхности бомбардировались экскрементами с неба. Посыл смело подаётся современными кинематографистами: они призывают мир отказаться от лицемерия, подчёркивая основные аспекты жизни и тела. Стэнли Кубрик потряс аудиторию, когда показал [в фильме], как в 2001 году человек вышел в космос, кривляясь в танце под слащавый вальс Штрауса; а затем снова в «Заводном апельсине» подчеркнул, как естественно и удовлетворённо человек может убивать и насиловать в резонансе с героическим величием девятой симфонии Бетховена.