Отсчёт пошел!

А Уля продолжала заниматься своими куклами, и краем уха слышать о том, что вытворяла сестра. Милана часто просматривала записи своих гонок, а после по телефону обсуждала с друзьями приключения. Это были — уход от полиции, выезд на тротуар ну и, детский лепет, превышение скорости.

— Смотри, — Уля подошла к Лане и показала куклу, — какую прическу сделала.

— Ого, — кивнула сестра, — клево! Давай, попозже поиграем, хорошо?

Лана вернулась к смартфону, а Уля к своим куклам, укладывала их спать, кормила и одевала.

Нет, она не будет спасать Землю. Она маленькая девочка, а не Божий воин. У нее есть все, что надо. Да, Острова, если сравнивать их с раем, просто гора песка в воде. Это взрослые чуть слюни не пускают от радости, плюхаясь в бассейн и попивая сок из кокосов. Это Лана думает, что знает, что такое скорость. О, какая наивная! Это отец заблуждается, считая себя богатым. Ни капельки он не богат. Настоящее богатство, это не деньги.

Но ее… все устраивает. Пусть другие дети что-то меняют, противопоставляя взрослому миру свой, новый. А наше дело, уж простите, сторона. Нехорошо даже думать о таком, но… Бог ошибается. Дети, даже повзрослев, не смогут тягаться с системой. Она их попросту задавит бесконечной тупостью и тягой к накопительству, высокомерием и чванством, бессердечием и слепотой к очевидному. Мир обречен на погибель и было бы хорошо затопить Землю еще в первый раз, полностью, безжалостно и бескомпромиссно. И резвились бы сейчас дельфины в чистой воде. Без людей было бы лучше. Не так интересно, но лучше.

А она… Она должна стать конструктором-изобретателем. Представляете? Она! Конструктором! Исключено!

Но, все же, Уля кое-что сделает для этого мира. Она вырастет, станет, например, бухгалтером и, самое главное, родит парочку детишек и воспитает их хорошими людьми. Уж ее-то дочь после выпускного не будет пьяной валяться на газоне с задранным платьем. Какой позор, нет, не школьнице. Родителям! Да и Лана, честно говоря, не та надежда для отца, о которой он мечтал. Именно по этому Уля так нянчится с куклами — учиться быть хорошей мамой. А если дети все же смогут отстоять Землю… Почему бы и нет. Но без нее, пожалуйста.

Но всегда что-то врывается в человеческую жизнь. Какое-то событие, что заставляет действовать, перечеркивая старые планы.

— Вы посмотрите-ка, — сказал отец за обедом и повернул ноутбук к дочерям, — что творится.

— Ого!

Милана удивленно подняла брови. Ульяна от увиденного открыла рот, а сердце взволнованно застучало.

Ночью кто-то проник в приезжий зоопарк и выпустил животных. Камеры зафиксировали маленького человека. Сначала он перелез через ограждение, через некоторое время, обезвредив охрану, покопался с замком главных ворот. Потом раздался небольшой взрыв, больше похожий на вспышку и створки ворот разошлись в стороны. И в завершении звери покинули территорию зоопарка, в котором, по всей видимости, им не особо хорошо жилось. Особенно порадовал слон, оставивший на прощанье огромную «кучу».

— Однако! — произнес отец, — Это карлик, что ли?

— Ну не ребенок же, — сказала Лана уверенно.

Уля поспешила в свою комнату, где принялась ходить из угла в угол, периодически в ярости разбрасывая кукол в разные стороны.

— Так не честно! — зло прошептала она, оторвав Барби голову, — Не хочу!

Потом схватила китайскую фарфоровую куклу и с размаху опустила на некогда любимый кукольный домик. Сломалось все, и домик и игрушка.

Услышав шум, в комнату заглянула Лана.

— Ты чего? — спросила она, в ужасе смотря на беспорядок.

— Вон!!! — заорала Уля.

Хлопнула дверь.

— Что с ней? — послышался озабоченный голос отца.

— Все нормально, переволновалась из-за этого видео. Пусть побудет одна.

Уля села на корточки и схватилась за голову.

— Они уже действуют.

Вечером Уля забралась отцу на колени, отобрала телефон, нажала «отбой».

— Запиши меня в клуб ро-бо-то-тех-ники.

— Куда-куда? — удивился отец.

— В клуб, или в детское… о, господи, об-ще-ство. Или в теле-радио кружок. Самолето-стро-е-ние. Не знаю. Во все сразу. Запиши.

Отец слабо улыбнулся и посмотрел на телефон в руке дочери. У той были серьезные намерения.

— Тебе только пять лет.

— Заплати и меня примут с радостью.

Заиграл телефон.

— Дай сюда.

— Запиши меня в клуб, — Уля нажала «отбой».

— Вырастишь, обязательно запишу. Дай сюда.

Отец начал сердится, но время действовать уже наступило, а Уля чувствовала себя предательницей по отношению к другим детям. И тут…

— Не запишешь, потеряешь еще одну дочь.

Это было сказано так сильно, что у Ланы из рук выпал смартфон, а звонок телефона не сразу привел отца в чувство.

— Л-ладно, — тихо сказал он, виновато посмотрев на Лану, — я посмотрю, что в городе имеется.

— И мне надо купить эти… кон-струк-торы, — добавила Уля и вернула телефон.

— Какие конструкторы?

— Раз-вив… Ох! Ва-ю-щи-е.

После чего легко спрыгнула с колен отца и, проходя мимо ошарашенной сестры, бросила:

— Неудачница.