Отсчёт пошел!

Чтобы окончательно не шокировать отца и отложить произношение сложных слов по слогам, Уля промолчала про графические редакторы для чертежей, инструменты, и подписку на все-все-все научно-технические журналы. Ах, да! И ноутбук, для беседы с такими же, как она, детьми. Это она закажет чуть позже и постепенно, а отец ни в чем не откажет.

Вскоре ее куклы оказались во дворе. Они заняли все скамейки и заполнили песочницу. Может, это поможет соседским девочкам стать хорошими мамами. Все может быть.

Вячеслав

Гости ушли, и на кухне наконец-то стало тихо. Нет смысла туда заходить, чтобы разведать обстановку. Мама, сложив руки, спит сидя за столом. Папа валяется на полу, и если он опять не разбил голову, ударившись о холодильник, это будет чудом. Ну а самое главное, еды дома нет. Скоро родители проснуться и все пойдет по новой. А пока младший брат и пацан, неизвестно каким гостем приведенный и оставленный на неопределенное время, бросились в зал смотреть телевизор. Слава глянул в окно на соседский дом. Там, в чистых уютных квартирах живые люди. Они любят свои семьи, заботятся друг о друге. У них совместный ужин и поход в кино по выходным. А здесь? Если и есть на свете живые мертвецы, то это его родители. Потому что так бесполезно убивать время, отпущенное на самореализацию, может только человек с мертвой душой. И этих людей ему надо спасать от потопа? Бог — хороший шутник, он и разыграть может, но это задание больше похоже на абсурд. Да пусть все зальет, не жалко. В мире без людей дети не будут голодать.

Слава тихо зашел на кухню. Ну, конечно. Другой картины не приходиться ожидать. Воздух пропитан табаком, мочой и блевотными массами. Стекло форточки разбито, осколки до сих пор лежат неубранными на подоконнике, на улице ‒30, а наспех приколоченный кусок целлофана не особо помогает. У отца разбита голова, у матери синяк под глазом. Интересно, насколько низко может пасть человек, у которого два родных ребенка и еще один приблудный? Родители пьют уже около шести месяцев без перерыва. Они, вообще, помнят, что у них есть дети? Что они сидят дома, в садик не ходят. Соседи не вмешиваются. В садике нехватка свободных мест, никто и не переживает, что дети полгода отсутствуют. В службу опеки никто не позвонил. Три ребенка будто оказались на необитаемом острове.

Два дня назад гости, под стать хозяевам, угостили детей мандаринами. Вчера Славе удалось стащить со стола полбулки хлеба и немного масла. Сегодня осталась только недопитая бутылка. Вот если бы в нее подмешать что-нибудь ядовитое, средство от мышей, например. Или подсыпать толченого стекла. Вычислят. Если перерезать спящим родителям горло, сославшись на разбушевавшихся гостей? Не поверят. Отправят в колонию для трудновоспитуемых детей, вроде, так это называется. Убежать? Куда? За окном декабрь. Засада!

Слава зашел в зал. Младшие (ну пусть теперь будет так) братья смотрели рекламу, в котором милый кот с аппетитом ел свой корм. И тут один их мальчиков сглотнул слюну и, бледный, худой, жалобно посмотрел на Славу, будто говоря — ты же старший, сделай что-нибудь.

Свои дальнейшие действия Слава совершал, как во сне. Он быстрым шагом вернулся на кухню, выдвинул ящик со столовыми приборами, выбрал самый большой нож, подошел к отцу, беспомощному и бесполезному, и занес руку.

— Не надо! — послышалось за спиной.

В коридоре стоял полицейский. Гости, уходя, как всегда, не закрыли дверь. Он подошел к Славе и отобрал нож.

— Одевайся, — он заглянул в зал, — и малышей одень.

Слава продолжал стоять, смотря снизу вверх на трезвого и адекватного взрослого.

— Одевайся давай.

— Нас отправят в детский дом? — тихо спросил Слава.

Полицейский присел на корточки и также тихо ответил:

— Да, но попозже. И это самое лучшее, что было с тобой за последние полгода.

Полгода? Но откуда он знает?

— Там будут еще дети, — полицейский подмигнул, — ну, такие, как ты.

У Славы пересохло в горле.

— Особенные?

— Более чем особенные. Будет Интернет. Тебя Ульяна заждалась.

— Да?

— Ей нужно что-то про обратный воздухопоток.

— Это мои формулы.

— Вот и собирайся. И еще…

Он посмотрел на мальчика так серьезно, что тому стало не по себе от этого взгляда.

— … убийство не выход, и никогда таковым не будет. Что бы ни случилось, не забывай, зачем ты здесь.

Пока полицейский по телефону сообщал ситуацию, Слава одел брата и этого паренька, который, по все видимости, тоже лишился родителей.

— Не хочу, — хныкал брат.

— Там нас будут кормить.

После закинул в большую сумку одежду, пару игрушек, нашел в родительских документах свидетельства о рождении и, самое главное, взял тетрадку с формулами. И все это время что-то стояло комом в горле, что-то мешало дышать. Хотелось плакать, но слез уже просто не осталось.

Максим и Сергей

Мальчики расставили своих солдатиков друг против друга и запаслись камешками. Макс первым бросил свой «снаряд» и промахнулся.

— Так и не поняли, кто вы?

Серега ответил своим броском и первый солдатик противника лег на землю.

— Так тебе! И кто мы?

— Что ваш Иисус сказал о втором пришествии?