Отщепенец

— Что это, Рама-джи?

— Альфа Лучника, сразу за астероидным поясом. Сейчас, минуточку…

В маленькой сфере, второй справа, объявился звездолёт.

— Что это? — повторил гуру.

— А вы считайте ауру, — съязвил генерал. — Вам это раз плюнуть!

Гуру кивнул:

— Остроумно. Люблю солдатский юмор. У меня от него растёт энергоресурс.

Отвернувшись от голографических сфер, он подошёл к генералу вплотную:

— Нет, Рама-джи. Я не умею читать ауры боевых кораблей. Зато я умею читать ауры людей. Вот вы, в частности, крайне взволнованы. Я бы сказал, что вы на грани паники. Вы не хотели задеть меня, но не смогли удержать себя в руках. Причина ваших волнений — не я, но это не имеет значения. Когда люди, подобные вам, обеспокоены, они находят успокоение в унижении других. Не обижайтесь, это правда. Мы квиты?

Звездолёт за это время прополз от края сферы к центру.

— Торпедный катер «Шерхан», — генерал сделал вид, что его реплики про ауру и ответного монолога Вьясы Горакша-натха не существовало в природе. Даже воздух, и тот не колебался. — Тип «Гандива», подсерия SSA. Переоборудован на верфях Ашваттхи, снабжён комплексом силовых ловушек повышенной мощности. Вооружением не уступает пресловутым «Ведьмакам», скоростью превосходит любой из известных нам рейдеров.

— Охотник, — согласился гуру. — Ловим блудного антиса?

— Ловим. И не только мы.

— Объяснитесь.

— У охотника есть конкуренты.

— Ларгитас?

— Если бы! Я неудачно выразился, Вьяса-джи. Блудного антиса ловим мы, но не просто мы, а мы в расширенном составе. И да, у «Шерхана» есть конкуренты. Вот, извольте видеть…

В мелкой сфере, расположенной рядом с той, что вмещала катер, возникла радужная рябь. Она колебалась, вспучивалась и опадала вновь, напоминая пленку мыльного пузыря, готового лопнуть в любой момент. Если пристально смотреть на рябь, начинала кружиться голова.

— Антисы, — догадался гуру. — Чьи?

— Наши.

— Помогают катеру? Гонят добычу на него?

— Гонят катер от добычи.

— Что?

Впервые невозмутимость гуру дала трещину.

— Вас удивляет, что я на грани паники? Это, — генерал ткнул пальцем в сторону ряби с такой яростью, словно хотел, чтобы чёртов пузырь лопнул, — три брамайнских антиса. Лидер-антис Кешаб Чайтанья, прошу любить и жаловать, а также Вьюха и Капардин. Видите горб на пузыре?

— Вижу.

— Это Кешаб. Он движется в сторону «Шерхана», видите?

— Вижу.

— Он угрожает. Он готов атаковать. Проклятье! Брамайнский антис угрожает брамайнскому военному кораблю. Видите? Жаль, что я дожил до этого дня…

— Не вижу.

— Ну да, конечно. Включаю анимацию.

Радужная рябь превратилась в три фигуры. На заднем плане возвышались два чудовищных зверя: лев и буйвол. Лев ревел, мотая косматой головой, буйвол трубил, взрывая космос жуткого вида копытом. Звук отсутствовал, но воображение само дорисовывало грозный рёв и утробное мычание. Зверей возглавлял монстр. Гигант с синей кожей, с клыками, высовывающимися изо рта, монстр размахивал восемью руками, и в каждой было зажато оружие.

Анимация моделировала облики антисов, как если бы зритель смотрел из-под шелухи. Никто из зрителей в космосе под шелухой не бывал, аниматоры — тоже: они основывались на обрывочных свидетельствах, большей частью недостоверных, и легендах расы Брамайн.

— Он гонит катер прочь! — Бхимасена мерил шагами кабинет от стены к стене. — Он мешает нам осуществлять поиски! Я не знаю, что он сделает, если мы найдём беглеца первыми, и Кешаб окажется неподалёку. Если он нападёт на «Шерхана», это будет катастрофа…

Сорвав тюрбан, генерал запустил им в стенной шкаф.

— Кешаб отправился за беглецом, — задумчиво произнёс гуру. — Вы не знаете, что он сделает в том или ином случае? Это пустяки, главное в другом. Кешаб сам не знает, что сделает, когда найдёт беглеца. Может быть, убьёт. Может быть, приведёт домой. Природа антиса требует и того, и другого. Кешаб надеется, что примет решение спонтанно, по ходу дела, в момент поимки. Он зря надеется. Тут возможно третье решение: противоречие сведёт Кешаба с ума. И в придачу к антису-беглецу мы получим антиса-безумца. Взрослого антиса-безумца, в силе и славе. Если он так нервничает сейчас, что произойдёт с его нервами в ключевой фазе?

— О да, — буркнул генерал. — Вы знаете, как успокоить старого больного человека. Сейчас меня хватит удар, и вы будете ковыряться в моей ауре до подхода врачей. Как у вас с реанимацией чужой ауры, Вьяса-джи?

Гуру пропустил шпильку мимо ушей.

— Поставьте на паузу, — попросил он.

— Нет проблем. Кто бы поставил на паузу весь этот цирк?

В грозди сфер воцарился покой. Злюка Кешаб грозил ловчему катеру тремя руками из восьми. Лев ревел, бык мычал. Комета, вильнув хвостом, свернула в сторону, подальше от бедлама. Ну да, такой вот специфический покой — другого, судя по лицу генерала, в обозримом будущем не предвиделось.

— А теперь, — гуру сел на пол и скрестил ноги, — когда нам ничего не мешает, я жду объяснений.

Генерал достал платок, вытер пот со лба:

— Каких, Вьяса-джи? Какие тут могут быть объяснения?!