Отступление

       - Совсем... - иссеченное морщинами, изнуренное лице Ильина на секунду вспыхнуло незамутненной яростью. Но полковник мгновенно справиться, вновь надев маску уверенного спокойствия. - Вторую вахту накрыло еще при первом ударе - Лиде повезло, что все еще оставалась в санчасти. Так что, генерал, не заглядывайся на судьбу. Если посмотреть, то именно ты с орлятами ей жизнь спас... И как теперь с муками совести?

      Геверциони лишь привычно усмехнулся, едва передернув плечами. Ильин в ответ понимающе кивнул:

      - Третью - завалило по дороге к шлюпу. Двоих мы вынесли, но пилотировать не могут. Из первой вахты добрались трое навигаторов и один пилот - только вот от шока малость... не в себе. Доверять ему управление... Сам понимаешь - только в крайнем, ОЧЕНЬ крайнем случае. Хотя... Скажу честно. Если бы не появился Раевский словно черт из табакерки, я бы, наверное, не перебирал.

      - А что так мало? - уточнил Геверциони, улучшив момент. Если о стратегическом характере судна всё известно без документации, то расписание совершенно вылетело из головы - таких объектов контроля во флоте ведь не один десяток! Было... Да и не оправдание это для серьезного спеца. - Все-таки не надувная лодка! Разве не должно быть ещё кадетов-практикантов? Или пилотов-одиночек? [23]

      - Да, конечно! Вместе с бригадой десантников ещё и батальон ассов! - с явным раздражением огрызнулся Ильин. Зная Ивана Федоровича не первый год, Геверциони лишний раз убедился, насколько сильно тряхнуло старика, раз уж сквозь панцирь самоконтроля пробились эмоции. - Увы, на эсминце всего двенадцать пилотов, вместе с капитаном, первым помощником и Ирвином. Сейчас пятеро. Черт! Как будто специально, назло больше всего пострадал офицерский состав: медики, пилоты, техники и канониры... Даже у десанта одним из троих выбило именно заместителя комбрига! Это при том, что сам комбриг погиб при самом первом обстреле...

      - Думаете, не случайно? - понимающей уточнил Геверциони. Георгий вообще с самого начала в прогнозах старался отталкиваться от худшего прогноза. Худшего из объективно возможных для сопротивления. Иначе любые действия бессмысленны и напрасны - а от таком думать действительно не стоит, даже в качестве игры ума. Потому допускал силу противника вплотную к всемогуществу. Но если в первые минуты любой прогноз лишь прогноз, то сейчас в каждом факте, в каждом ходе можно разглядеть при удаче силу и слабость неведомых сил. Чем раньше тем лучше, ибо теперь счет быстроте не в абстрактном преимуществе - в человеческих жизнях. И разбрасываться ими преступно в любом случае...

      Ильин товарища понял с полуслова. И, прищурив на миг глаза, успел отрицательно качнуть подбородком. Ответить же помешал сигнал тревоги.

      - Внимание всем! - внезапно ожили динамики голосом лейтенант Соболевской. - Закрепите раненных и опасные грузы, немедленно займите места и пристегните страховочные ремни - через пятнадцать секунд входим в атмосферу! Повторяю: Внимание всем...! Обратный отсчет: тринадцать, двенадцать...

      Увидев, что Геверциони замешкался в поисках места, Ильин придержал генерала за плечо. Поймав вопросительный взгляд, кивком указал на пустее капитанское кресло. И сразу же двинулся прочь.

      - Не ломайся, - уже на бегу бросил полковник с сардонической улыбкой, - Пока Кузнецова нет - ты здесь старший по званию. А если докапываться, то и с ним. Так что замещай.

      Георгий никогда не жаловаться на лишнюю чопорность, только подобная поспешность тоже совсем не по вкусу. И дело отнюдь не в честолюбии. Мало ли как отразится на команде этакий демарш? Не вызовет лишних толков, озлобленности?

      Увы, но обстоятельства иного пути не оставляли и генерал, скрепя сердце, решительно уселся за капитанский пульт. Пристегнулся - как раз вовремя: притяжение все отчетливей заявляло права на не в меру охочих к полетам детей. С непривычки едва удержался на ногах. Уф! Чуть-чуть на глазах у всех не оконфузится, позорно растянувшись на полу.

      Уже через пару секунд к рывкам маневрирования добавилась нервная болтанка. Почти сразу бот мотнуло из стороны в сторону, затрясло, вновь мотнуло - словно приложив в борт взрывной волной. Пилоты отчаянно выжимают тягу, компенсируя фронтовыми двигателями критическую скорость падения. Но даже специального строения[24] корабля не достаточно, чтобы без электроники с легкостью преодолеть перегрузки. Увы, рискованная траектория посадки - баллистическая, почти по касательной к поверхности, - утвержденная еще Кузнецовым, в конечном итоге отчаянно стремится перейти в банальное отвесное падение. Нет ни ЭВМ, которые с идеальной точностью держат траекторию, ни офицеров, обладающих опытом атмосферных полетов. Ничего, кроме смелости и отчаянного желания справиться - во что бы то ни стало.

      Перегрузки нарастали, уверенно перевалив за четырехкратные. Георгию даже сквозь нарастающий гул отчётливо послышался хруст суставов. Но, к чести космофлотцев, выдержка у экипажа железная. Да, пожалуй, и у десантников: каждый понимает, что такой маневр - единственная возможность спастись. Рискованная - но альтернативы нет.