Оттепель не наступит

Я испуганно обернулась. Там стояла Ида, замотанная в мантию. В её руках что-то лежало. Булка радостно гавкнула и рванула поводок в сторону хозяйки. Я отпустила, и собака подбежала к Иде.

– По утрам Булка обязательно должна много двигаться, – она отцепила поводок от ошейника, а затем подошла ближе и протянула мне плед, – держи. Если заболеешь, Теми меня изведёт.

Я взяла подстилку и расстелила так, чтобы поместилось двое.

– Мне не нужно, – сказала Ида.

Я пожала плечами и села на плед сама. Так было гораздо комфортнее, чем на сыром песке.

– Честно говоря, мне казалось, что только тебе на меня плевать. Если ещё и ты начнёшь со мной возиться, мне этого не пережить, – попыталась пошутить я.

Но Ида шутку, видимо, не оценила. Она села в метре от меня на холодный песок и сняла капюшон.

– Ты почти не говорила со мной две недели, что изменилось? – начистоту спросила я.

Ида повернулась, и впервые в её огромных синих глазах я увидела что-то, отдалённо напоминающее доброжелательность.

– Ты нравишься моей собаке. Это редкое качество. Ей даже Теми не особо по душе.

Я не нашла ответа. Да и не думаю, что он был нужен. Ида перевела взгляд на океан, поджала ноги и достала из кармана пачку сигарет.

– Будешь?

Подумав, что отказываться из вежливости было бы огромной глупостью, я кивнула. Она подкурила, а затем протянула мне зажигалку и сигарету. Ладонь Иды была ледяной.

Затянувшись дымом и испытав облегчение, я решилась на нескромный вопрос:

– Тебе разве не холодно?

Она хмыкнула и провела ладонью по лысой голове.

– А тебе что, так необходимо лезть не в своё дело?

Я скривила губы:

– А мне показалось, что у нас есть шанс на нормальный разговор.

– Не люблю общение, – холодно сказала Ида, – и не особо умею поддерживать беседу.

– Да, это видно, – съязвила я, – но разве тебе не хочется поближе узнать человека, живущего с тобой под одной крышей? Вот мне, например, очень хочется.

– Не особо, но, раз уж такое дело, разрешаю один вопрос.

Я чуть больше повернулась к Иде и повторила:

– Что насчёт холода?

Она хохотнула.

– Любой, кроме этого.

Я тяжело вздохнула, стряхнула пепел и посмотрела в сторону восхода. Небо розовело ещё сильнее. Что ж, подобный ответ был весьма красноречив и ещё больше усилил догадки.

– Ладно. Что значит твой треугольник на виске?

Ида бросила на меня быстрый удивлённый взгляд, прикоснулась пальцами к своей татуировке и опустила глаза:

– А ты умеешь спросить то, на что отвечать совсем не хочется, – она перевела взгляд на небо и чуть тише сказала: – грани этого треугольника – мои дети.

Час от часу не легче. Я еле сдержалась, чтобы не ахнуть.

– Дети?..

– Ага, – кивнула Ида, – дети.

Я прикусила губу, боясь спросить лишнего, но всего через несколько секунд не сдержалась:

– И где они?

Но она лишь цокнула и отчеканила:

– Вопрос ведь был только один.

Я закатила глаза:

– И мне жаль его так потратить.

– Они мертвы, – всё же ответила Ида, а у меня, готова поспорить, почти остановилось сердце.

В ту же минуту я действительно пожалела, что спросила такое. Трое погибших детей?.. Но ведь Аделаиде всего двадцать восемь. Она потушила сигарету и сразу же достала следующую.

– Ещё хочешь? Я сегодня удивительно добра.

Но мне не хотелось. Я не могла скрыть эмоций и глядела на Иду взглядом, полным непонимания и сочувствия. Она это заметила.

– Да брось. Мне не нужна жалость. Мои сыновья-тройняшки родились мёртвыми. Я свыклась с этим. Поэтому не смотри на меня щенячьим взглядом, для этого есть Булка.

Я потёрла переносицу и на секунду закрыла глаза, пытаясь представить, как вообще можно от такого оправиться.

– Ну, а твои что означают? – спросила Ида, кивнув на руки.

– Ничего, – ухмыльнулась я, решив тоже быть честной, – только то, что мне было шестнадцать, меня выгнал из дома родной отец, а любимый парень сгорел в пожаре. Бунтовала, как могла.

Ида ничего не ответила. Мы посидели в тишине ещё минут двадцать, а затем отправились домой. Больше называть Иду странной язык не поворачивался. Кажется, и хозяйка моего нынешнего пристанища тоже чуточку прониклась ко мне, потому что на день оставила целых пять сигарет.

К обеду приехала Темза. Ворвалась в дом, как и обычно, словно ураган. Ида закрыла магазин на перерыв и вернулась встретить сестру. Теми чмокнула ту в щёку, и Аделаида скривилась. Я тихонько хохотнула.

– У меня не так много времени, – затараторила журналистка, затем тяжело вздохнула и посмотрела на меня, – вижу, тебе уже лучше.

– Гораздо, – ответила я.

– Тогда к новостям, – Теми достала из небольшой сумки свёрнутый в трубку планшет и тряхнула его.

Гаджет развернулся, и журналистка стала что-то быстро набирать.

– У нас опять неприятности?

Темза шумно выдохнула, заправила непослушную каштановую прядь за ухо и протянула мне планшет. Ида тут же оказалась рядом и заглянула через плечо в написанное.

– Что?! – возмущённо воскликнула я. – Что за чушь?