Оттепель. События. Март 1953–август 1968 года

Потребовав немедленной публикации неизданных произведений А. Солженицына, писателя, «в котором сейчас больше всего нуждается Россия», Г. Владимов задается вопросом:

И вот я хочу спросить полномочный съезд – нация ли мы подонков, шептунов и стукачей или же мы великий народ, подаривший народу плеяду гениев? Солженицын свою задачу выполнит, я в это верю столь же твердо, как и он сам, но мы-то здесь при чем? Мы его защитим от обысков и конфискаций? Мы пробили его произведения в печать? Мы отвели от его лица липкую и зловонную руку клеветы? Мы хоть ответили ему вразумительно из наших редакций и правлений, когда он искал ответа? <…>

Письмо Солженицына стало уже документом, который обойти молчанием нельзя, недостойно для честных людей. Я предлагаю съезду обсудить это письмо в открытом заседании, вынести по нему ясное и недвусмысленное решение и представить это решение правительству страны» (Г. Владимов. Т. 4. С. 145–148).

31 мая. «Комсомольская правда» перепечатывает фельетон «Светлана и доллары», посвященный Светлане Аллилуевой, из парижского еженедельника «L’ Humanite Dimanche».

Письмо Александра Солженицына IV съезду писателей опубликовано в парижской газете «Монд».

И целую декаду – первую декаду июня, чередуя с накалёнными передачами о шестидневной арабо-израильской войне, – несколько мировых радиостанций цитировали, излагали, читали слово в слово и комментировали (иногда очень близоруко) моё письмо.

А боссы – молчали гробово.

И так у меня сложилось ощущение неожиданной и даже разгромной победы! (А. Солженицын. С. 177).

В Центральном Доме литераторов на вечере, посвященном 75-летию Константина Паустовского, выступают В. Каверин, Н. Атаров, В. Шкловский, А. Тарковский, А. Макаров, А. Яшин, И. Козловский, Ю. Бондарев, С. Михалков, А. Бек, Б. Балтер, М. Алигер.

Впоследствии этот вечер заслуженно называли «антисъездом», – вспоминает Вениамин Каверин. – <…> На вечере литература явилась как призвание, как чудо. А на съезде она выглядела службой, прислуживанием, выслуживанием, одним из факторов не общества, а государства. На вечере ничего не было предусмотрено заранее, он сложился естественно, непроизвольно, и даже не сложился, а взорвался, как правдивое отражение того, чем в действительности жила и дышала литература. А на съезде говорилось о том, как заставить ее дышать согласно постановлениям ЦК и Секретариата. Увы, даже не Устава Союза писателей (В. Каверин. Эпилог. С. 415–416).

Вечер Паустовского, – прибавляет Александр Макаров, —