Отвага

Дверь стерегли два здоровенных мушкетера. Стоявший между ними беспомощный Бенуа совсем осунулся, будто сел после стирки. Бенуа в красном меховом плаще побледнел настолько, что даже веснушки исчезли. Из соображений безопасности стража обыскала Лукаса. Затем Бенуа без единого слова открыл перед ним дверь, втолкнул его внутрь и запер на ключ снаружи.

В темно-синем будуаре Жакар вот уже четверть часа рычал на доктора Плутиша.

– НЕУЧ!!!

– Хорошее кровопускание, сир…

– Сейчас я сам пущу тебе кровь, БЕЗДАРЬ! Не можешь даже сказать, что с ней случилось!

– Но я же сказал вам, сир, загадка неразрешима…

– Для вас! Наконец-то! Вот и Корбьер! Он ее разгадает!

Король прищелкнул пальцами.

– Корбьер, ко мне, Плутиш, вон!

– Но, сир, ведь я…

– Вон, вон! ВОН, я сказал! – повторял Жакар, топая ногой.

Каждый день приносил ему новые доказательства того, что Тибо нисколько не ошибался, отдалив от себя троицу Рикар – Плутиш – Фуфелье, однако гордость не позволяла Жакару последовать его примеру. Король схватил Лукаса за полу плаща и потащил в полумрак спальни, где двадцать свечей освещали только кровать. Виктория лежала неподвижно в ореоле рыжих волос, белая, с посиневшими губами, похожая на прекрасную фарфоровую куклу.

– Сделай что-нибудь, Корбьер, – умоляюще произнес Жакар дребезжащим голосом, будто и не он говорил.

Король сейчас же спохватился и переменил тон:

– Не упоминай о дипломе! Лечи или я тебя убью!

– Что случилось?

– Понятия не имею. Ее стошнило, заболела голова. Она почувствовала слабость и упала в обморок

– Когда? Во сне?

– Нет, она… не спала. Скажем так, мы не спали оба. Мы резвились. Она вздрогнула, перестала дышать, я подумал, Корбьер, от удовольствия… Понимаешь?

– Понимаю, да. Сколько времени прошло? – спросил Лукас, приподнимая веко больной.

– Минут сорок.

– Она ела за ужином что-нибудь необычное?

Лукас измерил пульс: слабый, нитевидный.

– Мы все ели одно и то же. Ужин доконал нас смертельной скукой.

– Доконал, говорите? А что она пила? Вино? Можно я осмотрю ее?

Не дожидаясь разрешения, Лукас расстегнул ворот рубашки. Кожа заметно покраснела.

– Немного вина, я думаю. Она обычно мало пьет… Она…

У Жакара перехватило дыхание, он не мог продолжать.

– А потом в спальне? Она наверняка пила!

– Выпила воды из графина в курительной. Захотелось пить после копченостей.

– Где графин? Я должен точно знать, что там было!

– БЕНУА! – оглушительно завопил Жакар, чтобы за дверью его услышали.

Бенуа стремглав помчался в курительную и буквально через секунду принес красивый хрустальный графин. Лукас обнюхал идеально прозрачную воду и уловил легкий запах миндаля.

– Как же она не заметила? – удивился он, поднимая голову.

Жакар вырвал графин у него из рук и тоже стал нюхать. Несмотря на обостренное собачье обоняние, он ничего не почувствовал.

– Что она не заметила?

– Цианид.

– ЦИАНИД! Черт, Корбьер… ЦИАНИД? Кто? Когда?!

Жакар едва не разбил графин об пол, но вовремя сообразил, что тот послужит вещественным доказательством.

– Виктория выживет? – спросил он, поникнув.

– Все зависит от дозы.

– Сделай что-нибудь, Корбьер! Немедленно! Я не могу ее потерять! Слышишь?! НЕ МОГУ!

Лукас не спешил и очень внимательно смотрел на короля. Никогда, никогда больше у него не будет такой беспредельной власти над этим человеком.

– Корбьер! Ты можешь ей помочь или нет? ГОВОРИ!

– Могу. Но при одном условии.

– Черт бы тебя побрал!

– Меняю одну королеву на другую.

– ЧТО? Да ты с ума сошел!

– Нет, я в полном здравии. Одну королеву на другую, Жакар, это мое последнее слово. Ты освободишь Эму, я спасу Викторию. Соглашайся скорей. Через полчаса яд проникнет в кровь, тогда я ничем не смогу помочь твоей жене.

Король нахмурился, гневно сжал полные красивые губы. На него нельзя орать как на конюха!

– Спасай Викторию, там видно будет.

Лукас растерял остатки почтительности, двинулся на Жакара и грубо прижал короля к стене. Хотел взять за горло, но схватил за подбородок и сжал изо всех сил.

– Отныне Эма свободна. И уедет сегодня же. Ты оставишь ее в покое до конца дней! Дай слово!

Стикс подошел и оскалился. Жакар закрыл глаза. Вена на виске набухла. Как же ему не хватало сабли, которую он снимал на ночь! Он сдавил запястье Лукаса, но не смог отнять его руку от подбородка. Пес сидел понурившись, будто и его загнали в угол. Лукас сам ослабил хватку.

– Черт с ней, с черномазой, – выдавил Жакар, потирая челюсть. – Делай с ней что хочешь! Лишь бы Виктория выжила. Если же нет…

Он провел ребром ладони по шее, показал, что отрежет Эме голову без малейшего сожаления.

– Тогда уж и меня казни вместе с ней.

– Охотно. Для начала займись Викторией, мы и так потеряли много времени.

– Мне срочно нужен Фуфелье или Плутиш. Я должен попасть в аптеку.

– Тебе нужен ключ? БЕНУА!