Отведи удар

Любому незаинтересованному обозревателю давным-давно ясно, что странное покровительство, которым пользуются в Санта-Карлотте шулера и преступники, не может существовать без соответствующей политической базы. Мы пока не выдвигаем прямых обвинений, но разумному избирателю стоило бы внимательно понаблюдать за тактикой оппозиции. Можно с уверенностью сказать, что их главным методом будет грязная клевета. Они еще не раз попытаются опорочить личность доктора Альфмонта, но не рискнут встретиться с ним в открытом диспуте. Новой администрации предстоит откровенно и беспристрастно разобраться в причинах, порождающих преступность. Вместо этого клеветники все дальше заходят по пути грязных инсинуаций. Мы предупреждаем, что, если «Курьер» не опубликует опровержение вчерашней редакционной статьи, против редакции будет возбуждено дело о клевете. И неплохо бы «Курьеру» запомнить, что политическая поддержка — это всего лишь кость, брошенная подхалимствующим редакторам, а возмещение ущерба по делу о клевете суд возложит на тех, кто допустил эту публикацию.

До «Леджер» дошли сведения, что бизнесмены, поддерживающие кандидатуру доктора Альфмонта и требующие покончить с преступностью, не намерены сносить поток грязных оскорблений и терпеливо подставлять другую щеку. Статья во вчерашнем «Курьере» — это грубое оскорбление личности. Разумеется, проще всего избежать острых вопросов, которые будет задавать кандидат, организовав против него кампанию наветов. Однако это ни в какой мере не опровергает обвинений в политической коррупции, которые, как известно каждому жителю города, имеют под собой серьезные основания. До выборов осталось меньше десяти дней, поэтому наши противники и прибегли к гнусной клевете».

Официантка принесла мне вторую чашку кофе, и я с сигаретой в руке снова предался размышлениям.

Оплачивая счет, я спросил официантку:

— Где у вас находится муниципалитет?

— Проедете четыре квартала по этой улице, потом один квартал направо. Там увидите новое здание.

Я поехал к муниципалитету. Здание действительно было новым. Оно выглядело так, словно взятки здесь давали на процентной основе — чем больше стоимость строительства, тем больше процент взяток. Видно было, что это здание строилось для потомков, и городская администрация Санта-Карлотты прыгала вокруг него, как мексиканские бобы на сковородке.

Я вошел в дверь с надписью: «Начальник полиции». В приемной стучала машинистка. На стульях у стены дожидались приема двое мужчин.

Я подошел к секретарше:

— У кого можно получить информацию о сотрудниках вашего отдела?

— Зачем она вам понадобилась?

— Хочу подать жалобу на вашего офицера, — сказал я. — Я не записал его номер, но могу описать его.

— Я не стану беспокоить шефа Уайта из-за таких жалоб, — кисло ответила секретарша.

— Это понятно. Потому я и обращаюсь к вам. Она немного подумала над этим и сказала:

— Сегодня дежурит капитан Вилбур. Он скажет, что вам делать и к кому обратиться. Его кабинет следующий по коридору.

Я поблагодарил ее и уже повернулся к двери, когда взгляд мой случайно упал на висевшую на стене фотографию в красивой рамке. На длинном панорамном снимке офицеры полиции выстроились перед новым зданием муниципалитета. Я мельком взглянул на фотографию и вышел.

Перед дверью капитана Вилбура висела такая же фотография.

— Вы не знаете, кто сделал этот снимок? — спросил я сидевшего там офицера.

— Городской фотограф. Его зовут Кловер, — ответил тот.

— Хорошая работа.

— Угу.

Я подошел и стал внимательно рассматривать фотографию. Потом показал на пятого справа офицера.

— Ну и ну! — сказал я. — Неужто Билл Крейн еще служит?

— Кто?

— Билл Крейн. Я познакомился с ним когда-то в Денвере.

Он подошел поближе и посмотрел.

— Это не Билл Крейн. Его зовут Джон Харбет. Он у нас начальник отдела борьбы с проституцией и игорными домами.

— Смотрите-ка, — сказал я, — до чего похож на моего старого приятеля.

Когда офицер вошел к капитану Вилбуру, я выскользнул за дверь, вскочил в свой драндулет и уехал из города.

Берта Кул как раз собиралась идти обедать. Увидев меня, она просияла.

— Привет-привет, Дональд. Ты как раз вовремя. Сейчас пойдем пообедаем.

— Нет, спасибо. Я только два часа назад позавтракал.

— Но, милый, это же домашний обед.

— Извините, но я не смогу его оценить.

— Все равно, пошли со мной. Нам нужно поговорить. Я хочу, чтобы ты попробовал найти Смита. Я пыталась связаться с ним после того, как получила письмо, и обнаружила, что он не живет по этому адресу. Он только получал там почту. Люди, которые там живут, сказали, что не знают его адреса.

— Очень хорошо, — сказал я.

— Что хорошего, черт возьми? — Берта сердито посмотрела на меня. — Этот человек был в опасности. Я в жизни не видела такого перепуганного мужчину. Он был щедрым, как Санта-Клаус. А теперь он испарился, черт бы его взял, и наши бумажники остались пустыми.

— Ну хорошо, — сказал я. — Идемте обедать, если вы так настаиваете.

— Вот это другое дело! Пойдем в «Позолоченный лебедь». Там можно спокойно поговорить.

Мы вместе вышли из кабинета.