— Никогда ни одно произведение, которое мы задумываем в уме, не получается таким в материи. И это есть закон искажения Божественной Истины.
— Теперь я задам такой вопрос: ты говоришь, что в гармонии может присутствовать элемент хаоса. Теперь я поставлю вопрос с обратной стороны: а может ли в хаосе присутствовать элемент гармонии?
— Никоим образом. Хаос – это всегда червь, который паразитирует на теле гармонии.
— Весьма странно. А я могу привести примеры того, как в хаотическом процессе возникают отдельные элементы гармонии. В хаосе звуков вдруг пробиваются какие-то гармоничные музыкальные периоды… Или возьмем совершенно безобразное литературное произведение. В бездарных хаотичных стихах вдруг пробиваются две-три гармоничные строки…
— Нет, это просто неправильное понимание хаоса с твоей стороны. В хаосе – как в понятии – никакой гармонии быть не может. Если вспомнить древнюю аксиому, что зло есть лишь несовершенное добро, мы приходим к выводу, что все кажущееся нам хаотичным, на самом деле просто не обрело гармонию. Те стихи, о которых ты говоришь, хаотичны по внутреннему содержанию, они не организованы по сути, по форме и по духу; но они не являются абсолютным хаосом. В абсолютном хаосе элемента гармонии присутствовать не может. Это хаос может проявлять себя на фоне гармонии. Гармония в этих стихах просто сокрыта от зрения. Ведь так или иначе есть некая мысль, некая идея, в них есть дух, в них есть какая-то душа и форма. Это значит, что в них все-таки есть некая организованность. Следовательно, изначальный принцип, по которому они организованы – это принцип гармонии. Только эта гармония очень несовершенна из-за несовершенства того ума, той души и той воли и свободы, которые творили эти стихи – вот и все.
— И что, в хаосе не может присутствовать никакой гармонической идеи?
—Люди могут взять любую гармоничную идею, повернуть ее вниз головой и попытаться таким образом оправдать свои греховные действия. Например – оправдать войну и связанный с ней хаос идеей сострадания ближним. Так происходило неоднократно в человеческой истории. И перевернутая благородная идея начинает служить дьяволу.
— Скажи, пожалуйста, хаос и разложение есть нарыв на теле Господа Бога?
— Безусловно.
— Но ведь и нарыв образуется не случайно, и любая болезнь не случайна. Это, как ты говоришь, есть следствие греха.
— Сейчас ты заходишь туда, куда не только не имеешь право заходить, но где вообще с непосвященным не о чем разговаривать. Ты нарушаешь сейчас оккультную этику, начинаешь впадать в кощунство.
— Хорошо, я покаятельно разъясняю свою мысль. Если подобный нарыв на теле мира возникает не случайно, то, вероятно, он есть следствие неких нарушений в Божественном замысле… Или – мы опять выходим к идее Божественного попущения.
— Не может быть никакого Божественного попущения. Ты обвиняешь Творца в недомыслии? Ты считаешь, что Творец недомыслил свое создание?
— А может быть, он так это и замыслил.
— То есть ты считаешь, что мир замыслен с элементом страдания, боли и бессмысленной жестокости? Ты считаешь, что это возникло как идея в Уме Творца?
— Если исходить из позиций, что мы не знаем Божественного представления о добре и зле, то, вероятно, так оно и есть.
— Мы ведем бессмысленные речи.
— Меня действительно серьезно интересует вопрос: если в силу уплотненности, сжатости нашего сознания мы не можем знать, что есть добро и что есть зло с точки зрения Господа, то как же мы тогда можем судить о том, что Бог
- это только благо?