Ответы непосвященному (I)

— Если он обрел в глубине себя веру, основанную на принципе ненасилия; веру, основанную на разумном отношении к миру, на расширении своего сознания, на мудрости, истине, любви, правде, на тех истинных добродетелях, которые составляют безвременную основу человеческой души. Но если Человеку кажется, что он верит, и в то же время он предает анафеме своих ближних, превращается в духовного кровопийцу, преследует инакомыслящих, называет еретиками всех вокруг, кто не исповедует его веру или его учение, – такой Человек подлинной верой обладать не может. Вера – это расширенное, глубокое и светлое сознание, открытое ко всему прекрасному и ко всякой форме Истины.

— Я говорю сейчас не о духовных кровопийцах, а о кровопийцах настоящих: о людях, отнимающих жизни других людей. И как-то странно звучит, что для них открыт путь в Царствие Небесное.

— Путь в Царствие Небесное закрыт лишь для того, кто хочет его закрыть для себя, кто ставит перед собой комплекс целей, заведомо противоречащих духовному миру и ни на йоту не готов сдвинуться с этой позиции. Поэтому мы говорим, что есть иная форма жестокосердия – худшая, чем жестокость. Жесткое сердце – это сердце, которое не желает меняться. Закореневший в своих стереотипах и грубых убеждениях Человек, даже не убивающий и не грабящий никого, может быть хуже грабителя и убийцы. И, быть может, те люди, которые в свое время внесли в Священное Писание одну поправку, дописав к словам Христа «Истинно говорю вам, кто гневается на брата своего или на сестру свою, тот подлежит Синедриону» лишь одно слово «напрасно» – чтобы оправдать зверства уже сформировавшейся как правящего института Церкви, совершили больший грех, чем те, которые совершили физическое убийство. В результате этой поправки были сожжены миллионы людей. Инквизиция, предавая огню и мечу еретиков, ссылалась на это слово: «Наш гнев не напрасен, ибо они – еретики».

Убийство является страшным духовным преступлением, которое нельзя оправдывать. Конечно, закоренелый грешник, не желающий каяться всем сердцем, не может рассчитывать ни на что, кроме страдания в физической жизни и страшной духовной смерти. Но это не означает, что если вдруг сам он ужаснется содеянному и раскается, то все равно не будет принят в Царствие Божие. Путь к спасению открыт для любого Человека.

— Однако самый страшный грешник может (если исходить из твоих слов) и не раскаяться при своей физической жизни на земле, но все равно ему остается путь в Царствие Божие… Когда он перейдет в астральный мир, для его души и там есть путь к покаянию и, как ты говоришь, к восходящему диабатическому процессу; поэтому выходит, что бояться ему вообще нечего: там, на небе, когда-нибудь покается, а здесь не важно, как он живет.

— Тот, кто думает, что ему завтра простится, потому что завтра он соизволит покаяться перед Богом, впадает в еще большее заблуждение, нежели тот, кто полагает, что его внешне праведная жизнь обеспечила ему путь в Царствие Божие. Путь в Царствие Божие – это огромная внутренняя работа здесь, сейчас. Есть люди, которых можно назвать духовными бездельниками; они рассуждают так: «Вот я еще немножко погрешу, а завтра или послезавтра, может быть, покаюсь». Они не видят того, что их нерешительность совершить что-то внутри себя роет им нравственную могилу.

Конечно, не каждая душа осознает свою греховность на уровне сознательном, чтобы сказать себе: «Да, это есть грех»… Но каждая душа различает правильные и неправильные поступки. Человек может заявлять, например: «Я себялюбив, потому что это есть мои убеждения, это моя личность; я верю в то, что есть только личное благо, к которому надо стремиться…» Но в глубине души он сам не верит своим словам. Таков уж механизм человеческой психики, что совесть, сокрытая в каждой душе, все равно будет произносить свое слово. И такие люди, вступая в подсознательный конфликт с совестью, будут с каждым днем мучиться все больше и больше.