Отвлечение

На мгновение я задумываюсь об этом, после чего мне в голову приходит другая мысль. Прошлой ночью гуляла не только я. Хейли тоже, но он не кричал на Хейли. Он ничего ей не сказал.

Мое сердце согревается и трепещет при мысли о том, что, возможно, Айзек действительно думает обо мне больше, чем мне казалось.

* * *

— Я расстаюсь с Уэсли. Эти отношения исчерпали себя, — говорит Хейли, сдувая челку с лица, пока я заполняю заявление в Бостонский университет.

— Тебе нравится кто-то другой, не так ли?

Ее рот приоткрывается от притворного оскорбления.

— Я бы никогда так ни с кем не поступила.

Я фыркаю и выгибаю бровь.

— Ты сделала это со своими последними четырьмя фаворитами.

С негодованием она перекидывает волосы через плечо и вздергивает подбородок.

— Что ж… им следовало уделять мне больше внимания, и, возможно, я бы не сбилась с пути.

Теперь я определенно смеюсь.

— Эти парни лебезили перед тобой, как маленькие девочки лебезят перед щенками.

— Пофиг, с ним все покончено, и я двигаюсь дальше.

— Справедливо. — Я кладу голову ей на плечо. — Ты же знаешь, я люблю тебя, несмотря ни на что.

— Как мне хотелось бы, чтобы ты дала Гаррету шанс.

— Хейли, он бросил колледж.

— Для прохождения практики в том гараже. Он не бросил учебу, он просто сменил курсы.

— У нас разные взгляды.

— Ты такая заносчивая. — Она говорит это с большой любовью в голосе. — Что плохого в том, что он механик?

— В этом нет ничего плохого. Просто… Я не хочу быть привязанной к кому-либо, когда поеду в университет. Что, если я встречу парня своей мечты, и мы не сможем жить долго и счастливо, потому что я привязана к кому-то из родного города?

Хейли медленно кивает.

— Я понимаю твою точку зрения.

— Я не такая, как ты. Ты знаешь, как я привязываюсь к людям. Ты можешь просто проснуться и внезапно перестать заботиться о них в этом смысле. Я же все равно буду плакать месяцами после расставания, и ты это знаешь.

Она морщится.

— Да, девочка, тебе нужен хребет.

— А тебе сердце. — Я прикрепляю свои рекомендации и засовываю конверт в сумку. — Хорошо, я закончила. Я подала заявление в пять университетов, и в тот, который меня примет, я и пойду.

Хейли берет меня под руку, когда мы выходим из школьной библиотеки.

— Я знаю, что твое сердце привязано к Лидсу…

— Это слишком далеко.

— Ну и что? Великобритания не такая уж и большая. Там есть поезда, автобусы и те удивительные штуки, называемые дорогами, по которым люди ездят.

Знаю, что она права, но я не знаю, что делать. Я действительно не хочу быть так далеко от дома, особенно теперь, когда стала так близка с Джудит, состояние которой ухудшается с каждым днем.

— У меня свободное время — говорю я Хейли, взглянув на часы. — Я собираюсь пойти и поговорить с мистером Прайсом о той вакансии.

— Хорошая идея, мой маленький упорный друг. — Хейли обнимает меня. — Удачи с твоими заявлениями. Не забудь их отправить.

— Увидимся завтра.

Мы снова обнимаемся, после чего расходимся в разные стороны.

Мистер Прайс в своем кабинете, но занят, когда я прихожу. Я сажусь на стул у стойки администратора и помогаю секретарше запечатывать конверты.

— Думаю, он почти закончил, — говорит она и забирает у меня пачку писем. Я улыбаюсь и встаю, когда дверь в его кабинет открывается.

Айзек выходит с широкой улыбкой на лице, его отец следует за ним, тоже улыбаясь.

— Здравствуйте… сэр. — Я заправляю волосы за ухо и смотрю на что угодно кроме него.

— Элоиза. — Он проходит мимо, так же глядя куда угодно, только не на меня.

Я выпускаю воздух, который, не осознавая, задерживала, и бросаюсь в кабинет мистера Прайса.

Это было неловко.

Айзек

— НЕТ! — Кричит моя мама, как только я вхожу через порог. — Я не…… Я не помню, как это делается!

— Джудит, — слышу я мольбу Элоизы, и звук чего-то разбивающегося об пол мгновенно заставляет меня броситься на кухню.

Мама стоит у плиты, ее волосы растрепаны, спереди по всему телу течет томатный сок. Элоиза стоит у холодильника, лицо и торс забрызганы томатным соком. Папа выглядит беспомощным, когда пытается сдержать мою маму, которая кричит, плачет и хватает все, до чего только может дотянуться.

— Мама, — кричу я, когда она хватает другую тарелку и бросает ее. Она едва не попадает в плечо Элли, когда я хватаю девушку и прикрываю ее своим телом. — Прекрати. Папа! Хватай ее!

Папа оборачивает руки вокруг обезумевшей женщины и сползает на пол, с ней извивающейся и кричащей, как сумасшедшая. Чувствую, как чьи-то пальцы хватают меня спереди за футболку, и смотрю вниз на дрожащую Элли, прижавшуюся ко мне.

— Я знаю, как готовить печенье, — всхлипывает моя мама, наконец, успокаиваясь. — Я знаю, как готовить печенье. Я не глупая.

— Никто не говорит, что ты глупая, любимая, — шепчет мой папа, приглаживая ее волосы рукой. — Никто этого не говорит.

— Что, черт возьми, произошло? — Спрашиваю я, обнимая Элли за плечи.

Мой папа кивает на Элли.

— Мы поговорим позже. Отвези ее домой. — Он смотрит на Элли с беспокойством. — Ты в порядке? Не поранилась?

Элли качает головой и умудряется выдавить из себя слово «нормально».