Овод

Think of it looking round--so helpless before them all--for the mountains that will not fall on it--for the rocks that have not the heart to cover it--envying the rats that can creep into some hole in the earth and hide; and remember that a soul is dumb--it has no voice to cry out--it must endure, and endure, and endure. Oh! I'm talking nonsense! Why on earth don't you laugh?	Подумайте, как оно беспомощно озирается вокруг на горы, которые не хотят обрушиться на нее, на камни, которые не хотят ее прикрыть; она завидует даже крысам, потому что те могут заползти в нору и спрятаться там. И вспомните еще, что ведь душа немая, у нее нет голоса, она не может кричать. Она должна терпеть, терпеть и терпеть... Впрочем, я говорю глупости... Почему же вы не смеетесь?
You have no sense of humour!"	У вас нет чувства юмора!
Slowly and in dead silence she turned and walked on along the river side.	Джемма медленно повернулась и молча пошла по набережной.
During the whole evening it had not once occurred to her to connect his trouble, whatever it might be, with the variety show; and now that some dim picture of his inner life had been revealed to her by this sudden outburst, she could not find, in her overwhelming pity for him, one word to say.	За весь этот вечер ей ни разу не пришло в голову, что волнение Овода может иметь связь с бродячим цирком, и теперь, когда эта внезапная вспышка озарила его внутреннюю жизнь, она не могла найти ни слова утешения, хотя сердце ее было переполнено жалостью к нему.
He walked on beside her, with his head turned away, and looked into the water.	Он шел рядом с ней, глядя на воду.
"I want you, please, to understand," he began suddenly, turning to her with a defiant air, "that everything I have just been saying to you is pure imagination.	- Помните, прошу вас, - заговорил он вдруг, вызывающе посмотрев на нее, - все то, что я сейчас говорил, - это просто фантазия.
I'm rather given to romancing, but I don't like people to take it seriously."	Я иной раз даю себе волю, но не люблю, когда мои фантазии принимают всерьез.
She made no answer, and they walked on in silence.	Джемма ничего не ответила. Они молча продолжали путь.
As they passed by the gateway of the Uffizi, he crossed the road and stooped down over a dark bundle that was lying against the railings.	У дворца Уффици Овод вдруг быстро перешел дорогу и нагнулся над темным комком, лежавшим у решетки.
"What is the matter, little one?" he asked, more gently than she had ever heard him speak. "Why don't you go home?"	- Что с тобой, малыш? - спросил он с такой нежностью в голосе, какой Джемма у него еще не слышала. - Почему ты не идешь домой?
The bundle moved, and answered something in a low, moaning voice.	Комок зашевелился, послышался тихий стон.
Gemma came across to look, and saw a child of about six years old, ragged and dirty, crouching on the pavement like a frightened animal.	Джемма подошла и увидела ребенка лет шести, оборванного и грязного, который жался к решетке, как испуганный зверек.
The Gadfly was bending down with his hand on the unkempt head.	Овод стоял, наклонившись над ним, и гладил его по растрепанным волосам.
"What is it?" he said, stooping lower to catch the unintelligible answer. "You ought to go home to bed; little boys have no business out of doors at night; you'll be quite frozen!	- Что случилось? - повторил он, нагибаясь еще ниже, чтобы расслышать невнятный ответ. -Нужно идти домой, в постель. Маленьким детям не место ночью на - улице. Ты замерзнешь.
Give me your hand and jump up like a man!	Дай руку, вставай!
Where do you live?"	Где ты живешь?