Ожерелье

— Какие периодические издания в профессиональной области вы читали за прошедший год?

— Ну… — нерешительно начал Сандерленд.

После подробных, уничтожающих свидетеля вопросов Ходжмана о том, что читал или не читал Сандерленд, на каких присутствовал или не присутствовал конференциях, стало очевидно, что он не имеет никакого понятия о новых разработках в сфере криминалистики за последние пятнадцать лет.

Затем Ходжман ласковым, шелковым голосом спросил:

— Скажите мне, мистер Сандерленд, почему вы ушли с последнего места работы?

Рид пыталась возразить, но судья отклонила возражение. Сандерленд стал отвечать обтекаемо, но в итоге ему пришлось сознаться. Его уволили, поскольку он впал в зависимость от медицинских препаратов, отпускаемых по рецепту, и заснул прямо во время очередного вскрытия.

Сьюзен недоверчиво посмотрела на Дэнни. И это лучшее, что могла придумать защита? Либо у них не было денег, чтобы нанять настоящего эксперта, либо Бобби Рид облажалась по полной программе.

Или, может быть, она не смогла найти эксперта, который бы согласился подтвердить версию Янсена о пьяном падении, которое вызвало повреждения?

Стало очевидно, что на присяжных не произвели никакого впечатления показания старого бывшего судмедэксперта. Когда он наконец покинул свидетельскую трибуну с покрасневшим лицом, две женщины-присяжные среднего возраста посмотрели на Сьюзен и улыбнулись.

Затем Рид вызвала для дачи показания Курта Янсена.

Сьюзен понимала, что настал решающий момент. Когда он подошел к трибуне, весь зал суда погрузился в абсолютную тишину. Он сел и выпрямил спину, как будто по совету своего адвоката. Положил руку на Библию и непоколебимым голосом поклялся говорить только правду.

Сьюзен видела, как присяжные пристально наблюдают за ним. Две молодые женщины в первом ряду, казалось, были даже им заинтригованы. Вот бы ей «повезло», если бы эти двое тяготели к плохим парням.

Рид начала с базовых вопросов — полное имя, возраст — сорок лет, профессия — строитель. Сьюзен боялась, что он часами будет отвечать на вопросы и ей придется все это выслушивать.

Но Рид не теряла времени даром. Через три минуты она уже подошла к ключевым вопросам.

— Мистер Янсен, что вы делали в Лейк-Люцерне?

— Я занимался отделкой стен гипсокартоном. Подрядчик, которого я знал раньше, позвонил мне и нанял на две недели для этой работы. Поселили меня в мотеле «Гостевой двор».

— Где вы находились в день убийства Эми Лентиго?

— С работы я ушел около половины второго, потому что второй объект, на котором я должен был также заниматься гипсокартоном, оказался не готов. Так что я купил пару упаковок пива по шесть банок и решил начать свои выходные пораньше. — Он пожал плечами. — Я не горжусь этим, но я просто вернулся в мотель и пил весь день до вечера.

— Вас кто-нибудь видел?

Янсен покачал головой.

— Нет, меня как-то не особо тянуло на общение. Девушка, с которой я встречался в Массачусетсе, порвала со мной за неделю до этого, и я был в полном отчаянии. Мой номер был в дальнем конце, в мотеле было не слишком много постояльцев, так что я действительно никого не видел.

Сьюзен наблюдала за лицами присяжных. Неужели они купились на эту чушь?

Рид отхлебнула из стакана воды и откашлялась.

— Итак, мистер Янсен, — сказала она, — вы слышали, как в зале суда было зачитано ваше письменное признание?

Янсен заерзал на своем месте.

— Да, я слышал это.

— Эти слова принадлежат вам?

— Да, но это все ложь. Каждое мое слово.

— Так вы не убивали Эми Лентиго?

Янсен энергично замотал головой.

— Нет. Черт возьми, нет. Я даже никогда не встречался с ней.

Если бы так оно и было, с горечью подумала Сьюзен.

— Не могли бы вы рассказать нам об обстоятельствах, при которых было получено ваше признание?

Ходжман встал:

— Протестую. Слишком общий вопрос, ваша честь.

— Миcc Рид, уточните, пожалуйста, — произнес с южным акцентом судья, мужчина с двойным подбородком, лет пятидесяти. Такой акцент Сьюзен раньше не слышала, разве что только по телевизору.

— Чем вы занимались, когда приехали представители ФБР и забрали вас? — спросила Рид.

— Я был в своем номере, в мотеле. Должен признать, что к тому времени я еще выпил.

Янсен улыбнулся присяжным кривой, самоуничижительной улыбкой. И Сьюзен забеспокоилась, как это может повлиять на тех двух молодых женщин.

— Я работал шесть дней подряд, укладывая гипсокартон, у меня был выходной, пока остальные рабочие занимались подготовкой другого помещения. Так что, когда в мою дверь постучали, я смотрел какой-то старый ситком по телику.

Янсен поднял руку и показал на агента Паппаса, сидевшего в третьем ряду на своем месте с тех пор, как закончил давать свои показания. Паппас смотрел на него в ответ отсутствующим взглядом.

— Все дело вот в этом человеке. Он сказал, что он из ФБР, начал задавать безумные вопросы. Я понимал, что говорить с ним не стоит, поэтому он сказал своему напарнику отвезти меня в офис ФБР. Который находится в паре километров от этого здания суда.

— Сколько было времени, когда вы прибыли туда?

— Часов пять или шесть.