Ожерелье княжны Гальшки

— Была б моя воля, давно прогнал бы. Но Беата не позволяет. Марыся в свое время спасла тонущую Гальшку.

— Так вот в чем дело?

— Не только в этом.

— А в чем еще?

— Думаешь, Беата случайно занемогла?

Сангушко не проронил ни слова. Он понимал, что не надо перебивать крестного, тот обязательно расскажет, почему вдруг его отношения с женой умершего брата еще больше разладились.

Острожский продолжал:

— Ты же знаешь, что я сторонник православия. Беата же не только сама служит католической вере, но и старается всех, кого можно, перетянуть на свою сторону. Поэтому ищет единомышленников. Один из них — Марыся, яростная католичка. Да Бог с ней, малая сошка… Но появился у Беаты еще и духовный наставник.

— А он откуда взялся? — поинтересовался Сангушко.

— Из Рима приехал.

— Ничего себе! — удивился князь Дмитрий.

— А как не приехать, если Беата с просьбой к самому Пию V обратилась.

— Папа Римский решал этот вопрос?

— Он же понимает, что католической церкви нужны такие люди, как Беата. Посланники Рима еще больше станут способствовать окатоличиванию народа.

— А я здесь при чем? — не понял Дмитрий.

— Ты, как и я, православный. И у тебя, как и у меня, достаточно влияния на своих подданных. А еще Беата боится, что мы начнем уговаривать ее, чтобы не мешала воспитывать Гальшку в православном духе.

— Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы из нее сделали католичку!

— Пожалуй, поздно уже. Ничего не поделаешь. Но главное — впереди.

— Что ты имеешь в виду?

— Пройдет год-два, и Гальшку надо выдавать замуж.

— Неужели возникнут сложности? — засомневался Сангушко. — Такая невеста заинтересует многих.

— В том и беда, что многие захотят взять ее в жены.

— А что в этом плохого?

— Не догадываешься, Дима?

— Не догадываюсь, хотя …

Было заметно, что Сангушко осенила некая важная мысль, но он сомневается, стоит ли ей поделиться.

И в самом деле, князь находился в размышлении. У него на лбу даже морщинки собрались. Так продолжалось достаточно долго, но Константин Константинович при этом ни слова не проронил, а только молча наблюдал за крестником, ожидая, когда тот заговорит. Наконец Дмитрий решился:

— Не так сложно понять. Поскольку Гальшка будет невестой очень богатой, то найдется немало женихов.

— Конечно, — продолжил Острожский, — среди них будут и те, кто ее по-настоящему полюбит. Но, увы, большинство из них заинтересуется только ее состоянием.

— Беата будет против, чтобы оно перешло в случайные руки.

— Правильно мыслишь, крестник, — поддержал его Константин.

— Княгиня захочет, чтобы жених обязательно был и сам богатым, а ко всему католиком.

— И что мы должны в таком случае делать? — этот вопрос Острожский задавал не только Дмитрию, но и самому себе. Однако ему надо было заранее заручиться поддержкой крестника.

— Нужно любым способом не допустить этого! — твердо заявил Сангушко.

— Полностью с тобой согласен, — Константин Константинович посмотрел на Дмитрия. — Хотя зачем долго искать?

— Не понял?

— А чем ты не жених Гальшке?

— Я? — Дмитрий снова почувствовал себе неловко.

— Почему бы и нет, — Острожский не собирался шутить.

Сангушко не знал, что и ответить. Наконец нерешительно произнес:

— Так она совсем юная.

— Подрастет, — ответил Константин Константинович, но чтобы больше не смущать крестника, добавил: — Чего вперед загадывать?

Дмитрий облегченно вздохнул. Ему, казалось, что неприятный для него разговор завершен. Но Острожский, находящийся в хорошем распоряжении духа, решил пошутить:

— Может, тебе Марыся понравилась?

— Отец родной, — Сангушко сморщился как от зубной боли, — не надо…

— Не надо, так не надо. А вот насчет Гальшки следует подумать.

Еще до этого разговора у Константина Константиновича иногда возникала похожая мысль, хотя он к чему-то конкретному так и не успел прийти. Да и понимал, что рано. Пускай Гальшка подрастет, тогда можно будет окончательно определиться. А пока не стоит спешить. Да и нужно обождать, чтобы выяснить, как ко всему отнесется сам Дмитрий.

В душе ему хотелось, чтобы Гальшка крестнику понравилась. Не хотел только, чтобы Дмитрий связался с Марысей. Сам не любил случайных связей и других не ободрял, но понимал, что зачастую не так и просто устоять. Вот и Беата все чаще вела себя непредсказуемо. То без причины днями не разговаривает, то неожиданно начинает заигрывать.

В такие моменты не по себе становилось Константину Константиновичу. Хоть и не давал повода для подобной вольности, однако от этого не легче. Словно чувствовал вину перед памятью брата. А Илью он очень любил и не хотел омрачить его память. Поэтому по возможности держался на расстоянии от невестки. Она это чувствовала. Хотя иногда бес какой-то вселялся ей в ребро. А вот за Марысей в отношении себя ничего подобного заметить не мог. Тем более интересно, почему она вдруг обратила внимание на Дмитрия.

Марыся и сама не смогла бы объяснить, в чем причина того, что ее сразу заинтересовал молодой князь. Особенно не рассчитывала, что это что-либо ей даст. Да и, по правде говоря, вовсе не до гостя было ей.