Ожидание

– Спасибо тебе, Нэйт.

Нэйтан проследовал за ней по лестнице.

– Красивые картины, – ехидно заметил он, когда они прошли мимо ряда мрачных абстракций.

Доктор Джилиани сидел за широким письменным столом в огромном кабинете и был похож на большого улыбающегося медведя. Он пожал им обоим руки

– Рад познакомиться, – произнес он, причем казалось, что он действительно рад. – Садитесь, пожалуйста.

– Итак, – сказал он, – я почитал заметки, которые вы оставили при записи. Знаете, Ханна, немало женщин, подобно вам, не имеют очевидных причин для бесплодия.

Ханна кивнула.

– А то, что вы однажды уже были беременны, даже несмотря на выкидыш, – это хорошо. Хорошая новость заключается в том, что вы все еще можете забеременеть в любое время. Плохая новость заключается в том, что у нас нет ничего, кроме стандартного ЭКО, которое вы уже проходили. Но, – улыбнулся он тут же, – у нас здесь очень хорошее оборудование.

Нэйтан огляделся, ища взглядом это оборудование, но кабинет гинеколога-репродуктолога, несмотря на свои огромные размеры, был почти пуст.

Доктор Джилиани неспешно рассказал о том, что они могут предложить, а государственные клиники не могут. Это и инкубатор «ЭмбриоВизор» с замедленной киносъемкой, и более частые УЗИ, и выскабливание матки, и перенос яйцеклеток в выходной день. Все это в сумме давало 30 % успеха для пациентов возраста Ханны.

– А что такое выскабливание матки? – спросил Нэйтан. – Звучит жестоко.

– Один из методов, – ответил доктор Джилиани. – Доказано, что он помогает при подсаживании эмбрионов.

С этими словами врач протянул через стол листок бумаги, где уже была подчеркнута нужная информация: 32 % наступления беременности, возраст 35–38 лет. Но проценты рождаемости были все же меньше. Стоимость процедур была указана мелким шрифтом в нижней части листка.

– Как насчет рассрочки? – поинтересовался Нэйтан.

Доктор Джилиани невозмутимо улыбнулся.

– Конечно, я могу попросить секретаря подготовить все бумаги.

– Это ужасно дорого, – продолжал Нэйтан. – Разве не так? Зачем столько платить, если мы на 70 % можем потерпеть неудачу?

Ханна впилась в ладонь ногтями.

– Понимаю, – произнес доктор Джилиани, бросив мимолетный взгляд на часы. – Многие наши пациенты пользуются страховкой, чтобы покрыть…

– У нас нет страховки, – перебил его Нэйтан. – Мы верим в национальную систему здравоохранения.

Ханна наклонилась над столом и спрятала листок в сумку.

– Спасибо, – поблагодарила она врача.

– Итак, если вы решите продолжить, пожалуйста, запишитесь на прием у моего секретаря, и мы сразу же начнем.

– Подожди, – попытался урезонить ее Нэйтан. – Разве тебе не нужно время, чтобы восстановиться, Ханна? Она только что прошла курс ЭКО. Она очень устала.

– Я в порядке, – сказала Ханна. – И в состоянии говорить сама за себя.

– Конечно, – проговорил доктор Джилиани, разводя руками. – Если вы предпочитаете подождать… Но каждый месяц ожидания, – это месяц, который отдаляет вас от желанного ребенка.

– Нет, – говорит Ханна. – Я бы предпочла не ждать.

Нэйтан смотрел в окно, стиснув зубы.

– Благодарю вас, доктор Джилиани. Вы мне очень помогли.

Джилиани снова пожал им руки, на сей раз на прощание.

Нэйтан шел по лестнице впереди, но у стойки секретаря не остановился, а пошел сразу на улицу. К тому времени, как Ханна догнала его, он уже завернул за угол, наполовину свернув сигарету.

– Когда ты начал курить?

– Недавно. К тому же я еще не успел, – мрачно ответил он.

– А это что такое?

– Сигарета.

– Ты что, курил? Во время последней попытки?!

– Нет, Ханна. Но сейчас мне очень хочется закурить.

Что он и сделал под пристальным взглядом Ханны. Их охватил рев транспортного потока, обычный серый, грязный день.

– Я тебе не верю, – сказала она.

– Чему ты не можешь поверить, Ханна?

Она показала на него пальцем.

– Не чему, а кому!

– О, я тебе противен, да? А вот это, – с досадой произнес он, обводя руками вокруг себя, – противно мне. Все эти врачи делают тысячи, миллионы фунтов стерлингов на отчаянии людей. Это улица шарлатанов. С таким же успехом ты могла бы пойти и бросить семь тысяч фунтов в колодец желаний за все хорошее, что он потом тебе принесет.

– Неужели?

– Очень даже! Они ничуть не лучше народных целителей, Ханна.

– А как насчет фотографий детей на той стене? Они родились благодаря этому доктору.

– Они могли бы родиться и без него.

– Ты этого точно не знаешь.

– Верно, я ничего не знаю, как и ты тоже, как и этот чертов доктор Джилиани. Никто не знает, потому что человеческое тело – это тайна. Потому что рождаемость – это чертова тайна, Ханна.

– Но есть вещи, которые ты можешь сделать…

– Мы их уже сделали! Мы все перепробовали, Ханна, за месяцы, годы. И у нас все еще нет ребенка.

Нэйтан выглядел совершенно разбитым.

– А я не собираюсь бросать попыток. Лучше скажи мне, что ты Нэйтворил, Нэйт. Скажи мне честно. Что?

Нэйтан смотрел на нее, глубоко затягиваясь сигаретой.

– Мне очень жаль, Ханна, правда, жаль. Я хочу, чтобы ты знала, что я люблю тебя… Но я больше не могу этого делать.

– Чего? Чего ты не можешь делать?!

– Вот этого, – показал Нэйтан на сумочку Ханны.

– Что это значит?