Ожидание

Ника рванулась из рук опешившего Игоря. Хотя на этой длинной лестнице осталось пройти всего несколько ступенек, но, она уже не могла больше ждать, когда закончится этот бесконечный путь. И какая же умная голова могла придумать построить ЗАГС на горе, соорудив здесь столько ступеней, словно в назидание, или в насмешку тем глупым парам, что решили связать себя священными узами брака.

Ника торопливо села в "Волгу", и словно щитом загородилась фигурой усевшегося ря-дом Игоря. Она укрылась от ищущих глаз того, кто стоял на обочине у дороги. Не дай Бог, если он явится на свадьбу! Упаси Боже и сохрани!

И хотя Ника мало верила в Бога, но сейчас, закрыв глаза и благочинно положив руки на цветы, она молилась. И хотя она не знала молитв, она просила у Всевышнего счастья, или, что-бы оно хотя бы не прошло мимо неё!

Машина тронулась, Ника открыла глаза и… обернулась. Володя стоял у обочины доро-ги и курил. Взгляды их встретились, и он улыбнулся ей так, как умел только он один во всём целом мире. Глазами! Рядом с ним никого не было!

Скорый поезд шёл быстро. Ника любила, когда мимо окон с рёвом проносились встреч-ные поезда. С замиранием в сердце она ждала именно эти моменты. Кажется, это оста-лось с детства. Когда ей было пять лет, она с отцом ездила на Украину, и больше всего ей запомнились именно эти пролетающие мимо них поезда. Ника с восторгом смотрела на мелькающие за окном темные пятна вагонов, и ей казалось, что их поезд тоже несётся на такой же дикой скорости в другой мир, в другое счастливое измерение.

Счастливое измерение! Ну и нелепость! Неужели счастье можно измерить? Детство — вот

счастье вечное и незыблемое! В детстве каждый прожитый день — это уже счастье! Счастье созерцание нового дня! Счастье, ощущение этого счастья!

За окном с ревом пронёсся встречный поезд, и Ника, от неожиданности вздрогнула, но тут же улыбнулась, смущенно опустив глаза на лежащую перед ней книгу. Всё! Не о чем страдать! Она побывала в мире детства, и вернулась оттуда совсем другой. И может быть даже счастливой! И пусть мчится поезд быстрей. Скоро Симферополь. Девчонки, конечно же, ждут её.

Ника зажмурилась и представила себе, как они удивятся, узнав, что она вышла замуж. Ведь их дружная, спаянная компания была ещё совсем не готова к таким переменам, и что именно Ника, нарушила этот холостяцкий уклад жизни, окажется полной неожидан-ностью для девчат.

Ника улыбнулась опять, представив лица разгневанных девчонок. А среди них унылую физиономию своей самой близкой подружки Антонины, с которой они уезжали вместе из родного города. Несомненно, Тоня очень рассердится, что такое событие прошло без её не-посредственного участия, поэтому надо быть готовой, что в адрес Ники и её новоиспечен-ного мужа посыпятся упреки и самые нелепые обвинения в измене их устоям и дружбе…

Ника улыбнулась, но тут в её памяти всплыли строгие глаза Игоря. Может он всё же подумает и решит, что здесь в большом городе им будет лучше, чем в Керкене. Пусть в большом районном селе, но все же селе, где к тому же всё напоминает ей о Володе.

Володя! Эта тема теперь закрыта для неё! Всё!!

Вздохнув, Ника стала вспоминать, как долго она уговаривала Игоря приехать к ней в Симферополь, и он, наконец, согласился. Ведь всё равно вчетвером жить тесно в неболь-шой двухкомнатной квартире. Они ведь даже переспать спокойно не могли, как муж и жена. Эта боязнь, что в двух шагах от тебя спит свекровь, а в трех стоит койка свёкра, уби-вала все те зачатки желания быть ближе Игорю, и стать для него, наконец, настоящей женой. Все эти попытки сводились почему-то к беспомощному барахтанью в узкой од-номестной кровати, где Ника едва умещалась с Игорем. Но что самое удивительное, её муж оказался девственником. Странно, что, обладая яркой внешностью Апполона, он до сих пор не был близок ни с одной женщиной. И если бы не две чужие кровати рядом, Ни-ка могла бы предложить свои познания в этом деле. Хотя какие у неё познания! Володя, конечно, не был святым, и поэтому его опыт настоящего мужчины делает ему честь. Она не в обиде на него! Нет! Наоборот, он дал ей чувство желать, любить и быть любимой. И, разве она может на него обижаться? А Игорь? Она тоже хотела бы его полюбить, если бы не его слова, сказанные в первый же вечер, перед первым сближением:

— Запомни, наши простыни будет смотреть моя мать и родственники!

— Зачем? — наивно спросила тогда Ника.

— Что-бы знать, девушка ты или уже нет?

Ника вспомнила то чувство холода, которое веяло от её мужа, от его строгих глаз, от всей его высокой фигуры, застывшей над ней словно что-то огромное и ужасное. Ей было стыдно! Как ей хотелось в ту минуту закутаться с головой в одеяло, и ни о чем не думать. Или просто убежать из этого дома. О Господи, как глупо, как смешно она попалась. Вот бы никогда не подумала, что твои простыни будут проверять какие-то старухи, которым и нос совать не следует в эти дела.