Ожившая надежда

А раз нет, то надо действовать. Через час с небольшим он шел к деревне по колено в тумане, что лежал в низине. Осень неспешно наступала, осыпала землю желтыми листьями, будто накрывая цветастой простыней, на которую уже потом зима накинет снежное одеяло. В природе от века творилась согласная работа, как подумалось Игорю, времена года не мешали друг другу, и было досадно, что человек выбивается из общей гармонии, с каким-то необъяснимым пастырством стараясь все подогнать под свой норов и прихоти. А ведь сам и есть самый лишний, природе совершенно ненужный, она без него обошлась бы с удовольствием. И ему вести-то надо себя как в гостях, а он, непрошенный гость, хозяйничает.

На досуге надо будет подумать об этом. Вдруг и эта мысль выведет к пониманию Зла?

Зыков прошел в калитку и увидел в проеме распахнувшейся двери дома Анну Семеновну. Оказалось, она заметила его в окно на улице и теперь испуганно спрашивала:

- Что случилось? Почему один?

- Я сам… - замахал руками Игорь, очень огорчившись, что своим появлением испугал женщину. - Ни с кем… ни от кого… по личному делу.

- Гляжу - Игорь! - не могла успокоиться Анна Семеновна. - Так поздно. Не знала, что и думать. Проходи.

На улице к вечеру стало прохладно, а Игорь вышел из дома налегке, в своем неизменном льняном костюме. И вот она - сама благодать! В доме пахло печным теплом и наваристым супом, который стоял в чугунке на загнетке. Телевизор молчал, оказалось - сломался, и тишина Игорю показалась блаженством. Он почему-то очень обрадовался этой тишине и мягкому, непривычному для городского человека теплу, которым веяло от русской печи.

- Уютно у вас, - проговорил он, усаживаясь за стол, за которым когда-то хозяева обедали, отмечали праздники и обсуждали, должно быть, важные семейные вопросы. Анна Семеновна поставила посреди стола хлеб в тарелке. Но Игорь порывисто замахал руками, прося отложить ужин, потому что у него есть очень серьезный разговор. Анна Семеновна согласно кивнула и присела напротив, так что оказались они лицом к лицу и могли смотреть в глаза.

- Я не уйду, - спокойно заявил Игорь, - пока не узнаю правду. Хотя почти уверен - донес отец.

Они молчали, глядя друг на друга. И Анна Семеновна не отвела взгляд.

- Теперь и вы не отрицаете, - сказал Игорь все с тем же странным спокойствием. - Я всегда чувствовал, а в эти дни совсем стало ясно, почему мама умерла так рано. Она вышла за него по любви, а потом ей открылось, какой с нею рядом чужой человек. И сердце не выдержало. Я, Анна Семеновна, мамины глаза помню, а в них - боль. За меня - боль. Он все мамины вещи сразу выбросил и забыл о ней.

- Успокойся, Игорек, - пыталась вразумить Анна Семеновна. - Нельзя так. Не знаю, почему, но нельзя… Он ведь твой родитель.

Спокойно, не мельтеша руками, он стал говорить о том, как отец надумал его женить и какую для этой цели выбрал невесту.

- Он хочет подарить мне свою любовницу, как шубу с плеча.

- Да Бог с тобой, Игорь! Что ты такое говоришь?

- Он в этом ничего плохого не видит. Бог дал человеку ум, душу, плоть. Но появились люди, что выкинули душу, им лишнюю. Он из них, и он, мой отец. Я чувствую - по моим жилам течет его кровь. И это мерзко, будто я прокаженный.

Пытаясь возразить, Анна Семеновна прижала раскрытую ладонь к сердцу, но Игорь поднял руку, умоляя не прерывать его, и вцепился в край столешницы, словно пожелтевшее от времени дерево давало ему силу.

- Я ведь возомнил, что людям открою глаза, - продолжил он исповедь. - Разве не может прийти в голову простое решение, которое приведет к общему согласию? Я надеялся открыть формулу Зла.

- Разве же есть она? - усомнилась Анна Семеновна.

Игорь в большой задумчивости произнес:

- Я теперь знаю, Анна Семеновна, не слова нужны, а поступок.

- Какой еще поступок? - насторожилась Ванеева.

- А такой поступок, чтобы все поняли, что страшен человек без души.

- Какой же поступок надумал?

- Пока у меня в голове нет ничего, но я готов совершить поступок.

Когда-то давно другой юноша говорил Анне что-то подобное. Того юношу звали Арсением. И он был готов отдать жизнь ради счастья всех людей.

- А я как же? - спрашивала девушка. - Я-то ведь не буду счастлива без тебя.

Неужто на земле ничто не исчезает, а все повторяется во времени? И снова приходят чудаки с намерениями что-то менять в этом мире, который сотворен и направлен не по их воле…

Анна Семеновна все-таки покормила ужином гостя. Тот с таким аппетитом накинулся на борщ, что хозяйка несколько успокоилась по поводу «поступка». Проводила до калитки и долго смотрела вслед.

С той минуты как Анна Семеновна узнала о смерти девочки, будто множество мелких и острых зубов вцепилось в сердце, боль не отпускала. Какую же беду пережил бедный Арсений! Посидеть бы, поговорить…

Только подивиться можно тому, как они отчаянно одиноко прожили в одном городе, опутанном телефонными линиями, а не догадались крикнуть в трубку - «Алло!». Пришел бы срок - куда он денется! - померла бы Анна Ванеева, а Арсений и знать не знал бы, что всю свою жизнь не была она ему чужой.