Ожившая надежда

Только пришел на работу Арсений Фомич, только расположился в кресле из карельской березы и убедился, заглянув в настольный еженедельник, что на этот день хлопот не предстоит, как тут же затрезвонил телефон.

- Ты? - удивился Корнеев.

Это была Анна Ванеева. Она рассказала о вчерашнем приезде Игоря к ней, особо остановившись на его желании пойти на «поступок», который крайне для него необходим. Арсений Фомич не сразу понял, чего Анна всполошилась, потом дошло - боится, что руки на себя наложит парень.

- Не придумывай ничего, - отмахнулся Арсений Фомич. - Не хватит у него духа. Поняла?

Отвечать на такой вопрос Ванеева не стала, умолкла. И Арсений Фомич растерялся.

- Ты где? - спросил он. - Алло!

- Мне-то чего придумывать, - тихо сказала она.

Ну, да, напомнила о муже. Виктор, Виктор… Арсений Фомич усиленно старался припомнить его лицо среди гостей Касьяныча, но оно упрямо не всплывало из омута памяти.

- От меня-то что надо? - грустно спросил он.

Тихая просьба Анны поговорить с Игорем как мужчина с мужчиной сильно раздосадовала Корнеева.

- Я нянька ему, что ли? - возмутился он. - У тебя больше нет повода позвонить мне?

- Как нет! - не стала скрывать Анна Ванеева. - Повидаться бы надо, Арсений.

- Вот это другой разговор.

- Но прежде помоги парню, - опять вернулась к своей просьбе. - Я ведь серьезно. Не такой он, как все…

- Да что я не вижу! - недовольно отозвался Арсений Фомич.

- Ты найдешь подход. Я знаю…

- Ну хорошо. Ладно об этом. Пригласила бы в гости. Ты ж нынче повариха. Угостила бы чем. А то я в основном на пельменях сижу.

- Приезжай.

- Когда?

- Когда хочешь, - и прервала разговор.

Так поспешно Анна Семеновна отключилась, потому что увидела в окно заводчика. Хозяин вывалился из машины, как колобок, и засеменил на коротких толстых ножках, уже ругая кого-то визгливым бабьим голосом. И так вот будет до вечера кричать на всех. Молодой же еще, едва за тридцать перевалило, а оброс салом, живот висит до колен - честное слово! - и не подойдет, не поговорит толково, а вопит издалека на рабочих, потом плюхается на стул и начинает куда-то звонить бесконечно, словно весь город знаком. К Анне Семеновне хозяин относился всегда вежливо. А как-то признался:

- Вы на мою покойную маму похожи.

А как и чем - не стал объяснять, но голос прозвучал мягко.

Застыв с трубкой в руке, Арсений Фомич посидел молча, да так и не понял, огорчил Анну тем, что навязался в гости, или она разволновалась и прервала разговор. Почудилось, что голос ее дрогнул.

Чутье не обмануло Корнеева, у Анны Семеновны что-то уж больно закружилась голова, так что в глазах зарябило, и сердце забилось учащенно, словно расшалилось, как непослушное дитя. Да шутка ли! Она всю жизнь вела мысленный разговор с Арсением и не думала, что может продолжить наяву.

Опустившись на табуретку, Анна Семеновна прислушалась и с удивлением поймала себя на мысли, что уже и про Игоря забыла, и про все на свете, только закипевшая вода в большой кастрюле вернула ее к действительности - надо готовить обед, иначе рабочие кирпичами закидают. Ей показалось очень смешной картина расправы голодных кирпичников с нерадивой поварихой, и она прыснула в ладонь. Н-да, нервы!

За своим столом Корнеев тоже немного нервничал, но по другому поводу. Как ему быть? Что делать с этим Игорем? Нотации читать? Смешно и не получится. Поговорить строго? Но у того с психикой явно нестыковка! Выкинет какую-нибудь глупость, потом попрекай себя. И вообще, зачем ему эти заботы? Хотел добра, а получил головную боль. И всегда так! Не принял бы на работу и жил бы спокойно. Но деваться некуда, раз Анне обещал, надо слово сдержать. В кабинет заглянула Валентина - просунула голову в приоткрытую дверь и ждет чего-то.

- Позови Игоря, - попросил редактор.

- Его нет. Он вам не звонил?

- У нас рабочий день начинается в девять, - сурово произнес шеф. - Как это нет на работе?

Выдавив кислую растерянную улыбку, Валентина закрыла дверь. А Корнеев почувствовал уверенность, потому что нашел тон, каким заговорит с Игорем, - ворчливо-начальственный. Лучше всего показать недовольство поведением сотрудника и тем остудить его горячечную голову.

Однако время шло, а звонка не было, и непривычная для него строгая мина с лица Арсения Фомича постепенно сошла, размылась, он это почувствовал. Возникло некоторое беспокойство, уже готов был пойти к Валентине и спросить, что происходит, почему не звонит. А та телефонную трубку из руки не выпускала, но ответа не могла добиться.

Все уладилось, когда возникла перед очами босса унылая фигура Игоря, которая всем своим видом выражала только одно - повинную голову меч не сечет. А поскольку начальственный пыл улетучился, то Арсений Фомич в неосознанном порыве поднялся и шагнул навстречу.

- Проходи. Садись. И давай подробно, спокойно…

Должно быть, испугало бледное лицо Игоря, его измученные глаза и отрешенная вялость в теле, будто находилось оно в крайнем истощении. Корнеев усадил Игоря на один из стульев, что стояли вдоль стены, и сам опустился рядом, что удивило и насторожило.

- К вам Валя приходила, - догадался Зыков.