Возможно ль? вместо роз, Амуром насажденных, Тюльпанов гордо наклоненных,Душистых ландышей, ясминов и лилей, Которых ты всегда любила И прежде всякой день носила На мраморной груди твоей,— Возможно ль, милая Климена,Какая странная во вкусе перемена!Ты любишь обонять не утренний цветок, А вредную траву зелену, Искусством превращенну В пушистый порошок! —Пускай уже седой профессор Геттингена,На старой кафедре согнувшися дугой,Вперив в латинщину глубокой разум свой, Раскашлявшись, табак толченыйПихает в длинный нос иссохшею рукой; Пускай младой драгун усатый Поутру, сидя у окна, С остатком утреннего сна,Из трубки пенковой дым гонит сероватый;Пускай красавица шестидесяти лет,У Граций в отпуску и у любви в отставке,Которой держится вся прелесть на подставке,Которой без морщин на теле места нет, Злословит, молится, зеваетИ с верным табаком печали забывает,—А ты, прелестная!.. но если уж табакТак нравится тебе – о пыл воображенья! — Ах! если, превращенный в прах, И в табакерке, в заточенье,Я в персты нежные твои попасться мог, Тогда бы в сладком восхищеньиРассыпался на грудь под шалевый платокИ даже… может быть… Но что! мечта пустая. Не будет этого никак. Судьба завистливая, злая! Ах, отчего я не табак!…1814