Оззи. Автобиография без цензуры

Но с нами всё было по-другому: нам не нужен был человек, который прославит нас на весь мир, ведь мы уже были на полпути к славе. Тем не менее мы сидели в офисе Дона и слушали его речь. Он был низкорослым парнем, с фигурой и характером злого ротвейлера, а еще у него был невероятный крикливый голос. Он брал трубку и так громко кричал в нее своему администратору, что сотрясалась вся планета.

Когда встреча закончилась, мы все встали и сказали, как нам приятно с ним познакомиться и бла-бла-бла, хотя больше не хотели иметь с ним никаких дел. А потом, когда мы выходили из офиса, он представил нас девушке, на которую орал в трубку половину встречи.

«Это Шерон, моя дочь, – рявкнул он. – Шерон, проводи этих ребят до машины, хорошо?» Я улыбнулся ей, а она посмотрела на меня с опаской. Наверное, подумала, что я сумасшедший, потому что стоял там в своей пижаме, босиком и с краном от горячей воды вместо кулона.

Но потом, когда Дон вернулся в офис и закрыл за собой дверь, я отмочил шутку, и она улыбнулась. Я чуть не упал. Это была самая красивая улыбка, виденная мной в жизни. А потом она засмеялась. Мне стало так хорошо, когда я услышал ее смех. Я хотел смешить ее снова, и снова, и снова.

По сей день я жалею о том, что произошло с Джимом Симпсоном. Думаю, ему просто с нами не повезло. Мне кажется, глядя в прошлое, легко сказать, что ему надо и не надо было делать, но если бы он признался себе, что мы были для него слишком масштабным проектом, то мог бы продать нас другой менеджерской компании или подрядить более крупную компанию заниматься нашими делами. Но ему не хватило на это сил. А мы так отчаянно хотели попасть в Америку и совершить свой большой прорыв, что нам не хватило терпения ждать, когда он разберется в себе. В итоге за нас взялся парень по имени Патрик Мехен. Он был всего на пару лет старше нас и попал в менеджмент через отца, который работал каскадером в телешоу. Сам Патрик работал на Дона Ардена, сначала водителем, потом мальчиком на побегушках. Занимался группами Small Faces и Animals. С ним работал еще один бывший подчиненный Дона Ардена – Уилф Пайн. Мне очень нравился Уилф. Он был похож на злодея из мультика: низкорослый, с фигурой, как бетонная плита, и с крупным, сочным, вкрутую сваренным лицом. Если честно, думаю, его повседневный суровый образ был отчасти наигранным, но никто никогда не сомневался, что он может нанести серьезный урон, если окажется не в настроении. Довольно долго он был личным телохранителем Дона, и, когда мы с ним общались, он часто ездил в тюрьму Брикстон навестить близнецов Крэй, которых недавно посадили. Он был славный малый, этот Уилф. Мы с ним много прикалывались. «Ты сумасшедший, ты это знаешь?» – говорил он мне.

Патрик был вообще не похож ни на Дона, ни на Уилфа, ни на своего собственного отца, если уж на то пошло. Он был ловкий, красивый, складно говорил, был очень крутой, резкий, и у него никогда не было проблем с женщинами. Он был длинноволосым, носил костюмы и водил «Роллс-Ройс». А еще он был первым парнем, на котором я увидел бриллиантовые кольца. Очевидно, Мехен многому научился, работая у Дона Ардена. Патрик перепробовал с нами все средства: лимузин с водителем ужин с шампанским, бесконечные комплименты и якобы искреннее удивление тем, что мы до сих пор не мультимиллионеры. Он объяснял нам, что, если мы подпишем с ним контракт, у нас будет всё, что захотим, – машины, дома, девушки – всё на свете. Нам будет достаточно позвонить ему и попросить. Он рассказывал нам сказки, а нам хотелось в них верить. И в том, что он говорил, по крайней мере, кое-что было правдой… Музыкальный бизнес такой же, как и любой другой, понимаете? Когда продажи идут хорошо, всё чертовски здорово. Но как только что-то идет не так, всюду кровь и судебные иски.

Точно не помню, как и когда мы расстались с Джимом, – мы его не увольняли, хотя, кажется, это не имеет значения, – но к сентябрю 1970 года компания «Big Bear Management» осталась позади, и мы подписали контракт с компанией Мехена «Worldwide Artists».

Через три с половиной секунды Джим подал на нас иск в суд. Повестка пришла, когда мы стояли за кулисами на концерте на Женевском озере и ждали своего выхода. И это случилось не в последний раз. Джим подал в суд на Мехена за то, что тот нас «переманил». Суды заняли несколько лет. Думаю, что мы обошлись с Джимом несправедливо. Это же он привел нас в компанию «Philips» и добился контракта на звукозапись. И даже если он и отсудил немного денег, то ему пришлось годами платить адвокатам. В итоге он ничего не выиграл. С адвокатами всегда так – мы поняли это потом на собственном горьком опыте. Самое смешное, что я всё еще то и дело сталкиваюсь с Джимом. Мы теперь как друзья, которые давно не виделись. Он сделал очень многое для музыки в Бирмингеме, этот Джим Симпсон. И до сих пор этим занимается. Я желаю ему всего самого наилучшего, вот честно!