P.S. I Dare You. Я бросаю тебе вызов

Я пришел сюда сегодня вечером не ради поиска постельных развлечений. Мне нужно подумать о куда более важных и масштабных проблемах.

Я смотрю, как миниатюрная красавица-брюнетка хватает свою сумочку, лежащую на диванчике у одного из столиков, и стремительно выходит из бара; ее белокурая подруга следует за ней. Я одним глотком допиваю свой «Хеннесси».

Положив деньги на стол, я выхожу и направляюсь обратно домой, на этот раз пешком.

Свежий воздух.

Глубокие раздумья.

Крепкий алкоголь в крови.

Если мне повезет, все это, вместе с хорошим ночным сном, сработает как надо и поможет мне смириться с тем, что я должен сделать утром.

Шагая по тротуару, я прохожу мимо одной из этих тошнотворно милых парочек, идущих рука об руку и глядящих друг на друга сияющими влюбленными глазами.

Подобные вещи меня никогда не привлекали, и если говорить честно, долгосрочные отношения с кем-то одним кажутся мне ничуть не лучше тюремного заключения. За каким чертом нужен кто-то, перед кем тебе придется отчитываться? Кто-то, кто постоянно будет знать, где ты находишься? Кто-то, кто ожидает, что ты будешь отвечать на любой звонок? Кто-то, у кого есть доступ ко всем аспектам твоей жизни?

Это опять будет Бриджфортская академия, только в личных отношениях.

Нет уж.

Я сую руки в карманы, опускаю голову и всю оставшуюся дорогу до дома думаю о своем. По пути мне попадается группа туристов-подростков в одинаковых красных футболках с эмблемой их школы, пожилая пара, рассуждающая о том, какое из бродвейских шоу наименее популярно, и длинноволосый пацан на скейтборде – рукава красной фланелевой рубашки повязаны вокруг пояса, сама рубашка развевается на ветру, а ее владелец, не сбавляя скорости, набирает на телефоне какое-то сообщение.

В этом весь Нью-Йорк.

Ты здесь один ровно настолько, насколько хочешь быть.

Дойдя до своего дома, я поднимаюсь по лестнице на третий этаж и погружаюсь в тишину и одиночество моего личного убежища.

Уже стемнело, и в моей квартире царит полный мрак. Я сбрасываю обувь и направляюсь в спальню, чтобы раздеться и залезть в незаправленную постель.

Еще рано, нет даже восьми часов, поэтому я беру с прикроватной тумбочки пульт и включаю телевизор.

Левую часть экрана занимает изображение дикторши. Когда камера обращается прямо на нее, я вижу блеск в ее карамельно-карих глазах – в точности как у той девушки в баре.

У моей новой персональной ассистентки.

Я закатываю глаза при мысли о том, что буду посылать кого-то выполнять для меня черную работу – как будто я какая-то важная персона. Насколько же напыщенным козлом нужно быть, чтобы даже самому не сделать себе кофе?

Мне придется сказать своему отцу «Спасибо, но нет» относительно этой девушки. Не считая того, что мы вообще не сошлись характерами, и она, вероятно, хочет дать мне пощечину при следующей встрече, я не смогу сосредоточиться на делах «Уэллс-Тех», если по моему кабинету будет порхать эта сексуальная ассистенточка, оставляя повсюду свой притягательный запах.

В мире и так достаточно того, что отвлекает меня от дел.

Не хватало мне еще учиться руководству многомиллиардной корпорацией, одновременно размышляя о том, как бы трахнуть свою ассистентку.

На экране вспыхивает реклама средства от облысения, и я тянусь за своим телефоном, захожу на новостной сайт и просматриваю заголовки главных новостей дня.

СУПРУЖЕСКАЯ ИЗМЕНА БОЛЬШЕ НЕ СЧИТАЕТСЯ ПРЕСТУПЛЕНИЕМ В ИНДИИ

РЕСПУБЛИКАНСКАЯ ПАРТИЯ ТРЕБУЕТ РАССЛЕДОВАНИЯ ПО ИСКУ ДЖОНСА

NIKE РАЗРЫВАЕТ КОНТРАКТ С БО КАРТЕРОМ

НОВОЕ ДЕЛО ПРОТИВ РОЯ САМУЭЛЬСОНА

Я щелкаю по четвертой статье.

Этот мерзавец постоянно появляется в новостях по той или иной причине. Месяц назад это была отсылка просроченной вакцины против малярии в Уганду – но крутой адвокат нашел отмазку для Самуэльсона. Два месяца назад его полоскали за то, что он записал свои оффшорные предприятия на шестнадцатилетнего сына, чтобы уйти от налогов, – еще одна ситуация, из которой его вытащил все тот же юрист.

Скользкий сукин сын этот Самуэльсон.

Чудо, что он не сидит за решеткой – пока еще.

И тем больше у меня причин сделать все, чтобы «Уэллс-Тех» не попала в лапы Самуэльсону. Я не могу позволить, чтобы он запятнал имя Уэллсов или наследие моей матери. В конце концов, эта империя была построена на деньги ее семьи.

После ее смерти все деньги, которые она унаследовала от своих родителей, – миллионы долларов, вложенные в акции и трастовые фонды, – перешли к моему отцу, а тот использовал их для расширения своей компании, превратив в то, чем эта компания стала сегодня.

Этого не случилось бы, если бы Самуэльсон не убил мою мать своим непроверенным медицинским прибором.

Реклама по телевизору заканчивается, и я бросаю телефон на покрывало.

Хорошо. Я приму руководство этой долбаной компанией.

Но как только мой отец умрет, я продам ее кому-нибудь честному. Кому-нибудь, у кого есть моральные принципы и простая человеческая порядочность.

На руках Самуэльсона – кровь моей матери. Будь я проклят, если ее деньги попадут в эти руки.

Глава 9 Аэрин