P.S. I Hate You

К тому же этот Энсел не кажется неприятным или скользким типом. В нем видно хорошее воспитание, и, судя по всему, его извинения совершенно искренни.

– Могу я узнать ваше имя? – Он так и не сводит с меня глаз. Вообще. И я улавливаю в его речи некий неамериканский акцент, хотя не могу сказать, какой именно. Немецкий, может быть?

– Марица, – отвечаю я.

– Очень красивое имя, – говорит он. – Вы не будете против, если я куплю вам выпить?

Я колеблюсь, выискивая способ отделаться от него так, чтобы не задеть его чувства.

Он экзотичный, великолепный и вежливый, и я уверена, что ему понадобилось немало отваги, чтобы подойти и представиться лично – в обществе, где большинство людей прячется за учетками в приложениях по подбору «пары». Но когда я смотрю на него… я чувствую… ничего.

Мелроуз тычет меня в бок, и Энсел усмехается.

«Это всего лишь напиток», – думаю я.

– Да, конечно, – говорю я. – Это будет очень мило с вашей стороны.

Губы Энсела растягиваются в широкой улыбке, он протягивает руку, помогая мне встать. Все в нем какое-то формальное: манеры, речь, то, как он идет рядом со мной, словно мы принц Гарри и Меган Маркл.

Но, в конечном итоге, великолепный красавчик Энсел великолепно скучен.

И я не могу игнорировать тот факт, что по какой-то совершенно безумной причине я хочу, чтобы это Исайя Торрес угощал меня выпивкой.

Глава 18. Исайя

Дорогой капрал Торрес!

Я много думаю о том, как ты там веселишься? Много ли у тебя свободного времени? Что ты делаешь, чтобы убить это время? Мне кажется, иногда дни и ночи бывают очень длинными. Чем ты тогда занимаешься?

Я думала о твоих словах насчет выбора практической специальности, я понимаю, что ты прав. Я понимаю, что мой отец прав. Наверное, я просто разрываюсь между тем, чтобы слушать свой разум и слушать свое сердце, и я так долго стояла на месте, что теперь мне кажется, будто времени на решение уже почти не осталось. Полагаю, никто не утверждает, что ты ДОЛЖЕН иметь диплом к определенному возрасту, но лично я хотела бы разобраться со всем этим до того, как мне стукнет тридцать. Я не хочу быть «той подругой», которая просто дрейфует по жизни, не зная, что делать с собой, и разносит блинчики, потому что в двадцать с чем-то лет побоялась принять долбаное решение.

Ладно, я уже просто болтаю всякое. Извини.

В прошлую субботу Мелроуз вытащила нас с Рейчел в шикарный бар, где выпивка стоит по тридцать долларов. Какой-то невероятно крутой немецкий тип прицепился ко мне, и мне целый час пришлось терпеть светские беседы, потому что он предложил купить мне выпить.

Мне следовало бы подумать и сказать «нет».

Есть ли в этом мире, полном самодовольных болванов, такая вещь, как чрезмерная доброта? Мне хотелось бы думать, что я возмещаю что-то плохое, делая что-то хорошее, но, может быть, у меня просто кривая логика.

Погоди. Не отвечай на это. Я и так уже знаю, что ты скажешь.

Ладно. Пора готовиться к работе.

Твой друг –

Марица-официантка.

P.S. Я тебя ненавижу… на тот случай, если ты забыл.

P.P.S. Веришь или нет, но я скучаю по тебе, пусть даже на самый НЕРОМАНТИЧЕСКИЙ лад, какой только возможен.

Глава 19. Марица