Падали, но поднимались (СИ)

— Но Полина вернулась только десять минут назад. Если уже комендантский час, почему вы её пустили? — от Елены Константиновны повеяло таким холодом, что Эвелина пожалела не только о том, что подняла эту тему, но и о том, что вообще открыла рот. Женщина сделала шаг вперед, Эва наоборот отступила.

— Тебя этот вопрос не касается, уясни это. Давай, возвращайся в комнату и больше не высовывай оттуда носа. Иначе выкину тебя отсюда за несколько минут, будешь спать на вокзале.

Ослушаться женщину Эва не рискнула. Она ссутулилась, словно хотела уменьшиться в размерах, и зашагала к лестнице. Её спину по-прежнему прожигал ледяной взгляд комендтши. Эвелина поняла, что вопросом о Полине перешла дозволенные границы. Теперь женщина еще долго будет ей это припоминать.

Но в комнату Эва всё равно не вернулась. Она сделала крюк по первому этажу — решив подняться по боковой лестнице, и случайно наткнулась на незапертую дверь репетиционной.

Кроме спален, в общежитии были два небольших спортивных зала — один из которых предназначался для факультета танца, мастерская и музыкальный класс. Эва редко там бывала, потому что обычно занималась в стенах Университета, но сейчас пройти мимо не смогла. Она оглянулась по сторонам, чтобы убедиться, что Елена Константиновна не пошла за ней, и прошмыгнула в комнату.

Из света здесь горела лишь одинокая лампа, оставленная кем-то на закрытой крышке рояля. Девушка прошла мимо него, проведя пальцами по отполированной поверхности, прямо к окну и уселась на подоконник.

Кромешную тьму прорезали крупные капли дождя. За один миг погода успела испортиться — и если бы Эве удалось покинуть общежитие, она бы тут же промокла до нитки. Девушка чуть открыла окно, чувствуя, как холодный порыв ветра ласкает кожу, и, чуть откинув голову, коснулась затылком стены.

Думаешь, ты одержал надо мной верх?

Думаешь, хорошо смеется тот, кто смеется последним?

Уверена, что ты думаешь, что все хорошее прошло.

Думаешь, ты оставил меня сломленной?

Думаешь, я прибегу назад?

Ты не знаешь меня, ведь ты жестоко ошибаешься.

Когда Эва только начала петь, её голос звучал неуверенно. Словно сама девушка сомневалась в том, что имеет право произносить эти слова. Ей пришлось душить зарождающиеся внизу живота слезы, вдыхая больше воздуха, чем обычно.

Что не убивает тебя, делает тебя сильнее.

Теперь я могу наконец выпрямиться,

И то, что я одна, не значит, что я одинока.

Что не убивает тебя, делает из тебя бойца,

Шаги становятся легче.

Всё изменилось. Теперь она была не одна. Комнату заменила сцена, и танцоры за спиной помогали создавать из песни историю. Её историю. Больше не было слез — Эвелина смотрела в зрительный зал смело, даже позволив себе улыбнуться во время второго припева.

Когда отзвучали последние ноты, всё снова растворилось. Эва открыла глаза и поняла, что жутко замерзла. А еще — что она сможет справиться с семьей, если они снова начнут доставать её.

Но…

С Димой Эвелина встретилась на следующий день сразу после пар. Они долго гуляли по всему городу, потому что, во-первых, Эва нигде не хотела задерживаться надолго, а во-вторых, потому что ей совсем не хотелось идти обратно в общежитие. Когда начало темнеть, Дима всё чаще бросал взгляды на наручные часы.

— Эва, что происходит? — они сели на одну из незанятых скамеек в парке, и девушка положила голову ему на плечо.

— Я тебе уже надоела?

— Нет, просто, — он нашел её руку и сжал, — отношения с соседкой так сильно ухудшились?

— Она ужасная, — Эва поморщилась. Возможно, она была слишком категорична, но по-другому не могла.

— Тогда решено, — Дима поднялся на ноги и, потянув за собой Эвелину, поцеловал её в нос. — Сегодня переночуешь у меня.

Девушка стушевалась. Конечно, она была счастлива в отношениях с Димой, но, на её взгляд, он торопил события. Парень ухмыльнулся и прижал девушку, вдыхая аромат её волос.

— Не бойся, приставать не буду, — Эва хихикнула. От его слов ей стало легче, — только если сама не попросишь.

— А так можно? — она задрала голову, чтобы их взгляды пересеклись. И когда это произошло, парень накрыл её губы поцелуем.

Перед тем как позвонить в дверь, Дима ободряюще обнял Эву. Девушка уткнулась носом ему в грудь, чувствуя, как бешено стучит ее сердце. Она ведь и не подумала, когда соглашалась, что ей предстоит встреча с Диминой семьей. И теперь девушка безумно боялась, что те не примут ее, и тогда, что ещё хуже, Дима тут же разорвет с ней отношения. Каждый раз закрывая глаза, Эвелина представляла, как в его глазах тает любовь и появляется презрение.

Дверь открыла женщина, на которую Дима была точь-в-точь похож. Те же светлые волосы, узкий острый нос, немного пухлые губы и голубые глаза, излучающие тепло. Женщина явно ухаживала за собой — у нее была гладкая, без единой морщинки кожа, аккуратный макияж и маникюр — сложный градиент, перетекающий из белого в насыщенно-синий. Женщина улыбнулась и, обняв сына, изучающе посмотрела на девушку.

— Мам, познакомься, это Эвелина. Моя девушка, — Эва протянула руку, и та слегка пожала ее, мягко улыбнувшись.