Падение «Галактики»

Как ни странно, я понял его без дополнительных пояснений. Конечно, Гексагон. Это была единственная искусственная планета, размером с половину Луны, способная к маневру. Экватор и нулевой меридиан конгломерата станций, жилых модулей и прочих строений были вполне осязаемы, поскольку на них стояли отчетливо видные с любого расстояния стандартные разгонные двигатели. Многоугольное до безобразия тело Гексагона перепоясывали две ленты огнедышащих язв, которые могли придавать планете некое ускорение и тем самым корректировать ее орбиту. Такая конструкция была обусловлена близостью точек искривления пространства. Они не только постоянно смещались в самых разных направлениях, но и пульсировали, то увеличивая, то ослабляя силу своего и без того безумного притяжения. Чтобы удержаться на определенной орбите вокруг звезды, Гексагон включал двигатели раз в неделю, а то и чаще. Таким образом, монстр, огромный и подвижный, в наличии у нас имелся. В его недрах находился и металлургический комбинат, способный переработать за один прием целый крейсер. Его доки были как раз рассчитаны на измельчение, без предварительной резки корпусов перед переплавкой. Во время первой войны гексагонцы с большим удовольствием загоняли в эти доки корабли, не подлежащие восстановлению, и через сутки выдавали победителям готовую продукцию в виде крепчайшего молекулярного проката. Ходили слухи, что судьба девяноста процентов краденых машин остается неизвестной исключительно благодаря уникальным заводам Гексагона. Довольно гнусная, в общем, была планетка, и при одной мысли, что предстоит убеждать этих бандитов от промышленности в необходимости постоять за правое дело, да еще бесплатно, мне становилось тошно. Впрочем, убеждать гексагонцев предстояло не мне, а Сыромятину…

— Ты думаешь, они согласятся? — с сомнением спросил генерал, когда я выложил свой план.

— Обязательно, — уверенно ответил я, хотя был совершенно в этом не уверен. — Им некуда деваться. Стадо левиафанов достигнет их системы через пять-шесть часов.

— Пришельцы не будут нападать на планету, — заметил генерал.

— Во-первых, гексагонцы об этой особенности поведения чужаков ничего не знают, — возразил я. — А когда стадо войдет в их систему и начнет жрать маяки, мелкие станции, суденышки и даже астероиды, жители планеты наверняка станут весьма сговорчивы.

— А во-вторых? — как всегда, уцепился Сыромятин.

— Права на идею, — ответил я. — Отдать я их не отдам, но поделюсь по-братски. Представляешь заголовки в инфопотоках? «Скромные труженики с искусственной планеты разработали и воплотили в жизнь план спасения человечества от нашествия чужаков! Прокат Гексагона — тот самый, с особыми добавками из половых желез пришельцев! Стопроцентная гарантия качества!» Или что-нибудь в этом роде… Такой рекламы у Гексагона не было и больше никогда не будет. Это же реальный шанс выйти на все рынки трех галактик. Разве нормальный бизнесмен сможет устоять от подобного предложения?

— Почему-то чем безумнее и завиральнее твои проекты, тем больше хочется в них верить, — заметил Сыромятин.

— Это означает, что ты со мной согласен? — спросил я.

— Еще бы, — ответил генерал. — Твой план — это жест отчаяния и верх глупости, но больше ничего нам не остается.

5 Гексагон. Завтрак туриста

— Господин полковник, подразделение майора Гордеева прибыло в ваше распоряжение, — доложил капитан корабля-корректировщика.

— Пусть майор поднимется на борт, — приказал я.

— Ты уже полковник? — удивленно спросил вошедший в отсек за минуту до сообщения Сон. — Тебя повысили, пока я занимался приведением крейсера в божеский вид?

— Видимо, так, — согласился я. — Хотя чему ты удивляешься? Скала теперь капитан гвардии, Белка — лейтенант, а ты командуешь целым крейсером…

— Должность первого ранга, — соглашаясь со мной, улыбнулся Сон. — Правда, крейсер не баргонский.

— Это мелочи, — заверил я. — Крейсер везде крейсер, а значит, ты капитан первого ранга, и точка.

— Наш Император не любит присваивать звания с такой легкостью, как твой Сыромятин, — возразил Сон.

— Мы его переубедим, — пообещал я. — Где этот Гордеев?

— Разрешите войти? — словно отвечая на мой вопрос, произнес объявившийся в дверях Гордеев.

— Да, майор, проходите, — пригласил я. — Располагайтесь.

В отсеке стараниями Сна и его наспех набранного экипажа был наведен относительный порядок. Появился стол с тактической аппаратурой, кресла и пищевой автомат. «Аквариум» Викторова был накрыт непрозрачным колпаком, чтобы не отвлекать посетителей и не давать им повод для лишних разговоров.

— От вашего полка осталось не так уж много? — без предисловий начал я.

— Более чем, — согласился майор. — Три десятка истребителей плюс двадцать пилотов без машин.

— Машины мы им обеспечим, — задумчиво прогуливаясь по отсеку, заверил я. — А также дадим вам еще десяток боевых звеньев. Большего обещать не буду. Сможете воевать в таком урезанном составе?