Падение Османской империи. Первая мировая война на Ближнем Востоке, 1914–1920

Несмотря на восстания в Эн-Наджафе и Кербеле, османская армия дала британцам в нижнем течении Евфрата решительный отпор. Около 4200 османских солдат и нерегулярные бедуинские части занимали хорошо укрепленные позиции на подходах к Эн-Насирии и изначально превосходили захватчиков в численности. Не желая вступать в сражение с превосходящими силами, Горриндж запросил подкрепление и оставался на своих позициях вплоть до третьей недели июля, пока численность его войск не достигла 4600 пехотинцев. Из-за стремительно мелеющей реки, которая к концу июля местами стала недоступна для навигации, дальнейшую отправку подкрепления пришлось приостановить. Поскольку рассчитывать на прибытие дополнительного подкрепления по реке не приходилось, Горриндж решил действовать имеющимися силами.

Предварительные попытки штурма османских позиций на подходах к Эн-Насирии британцы предприняли еще в начале июля. Уроженец североиракского города Мосул Али Джавдат находился среди защитников османского гарнизона. Джавдат был профессиональным военным — прежде чем вступить в ряды османской армии, он окончил Багдадскую военную школу и элитную Военную академию Харбийе. Тем не менее его преданность интересам арабского народа соперничала с клятвой верности Османской империи. Разочарованный младотурецким правительством он, как и многие представители образованной арабской элиты, желал большей автономии арабских провинций в составе Османской империи и стал одним из основателей тайного офицерского общества «Аль-Ахд» (в переводе с арабского «Договор»), созданного после Арабского конгресса в Париже 1913 года. Будучи военным аналогом «Аль-Фатат», младоарабское общество «Аль-Ахд» оказалось особенно сильно в Ираке, где его членами стали многие из самых блестящих арабских офицеров. Как и «Аль-Фатат», и Османская партия децентрализации, «Аль-Ахд» ставило своей целью всего лишь предоставление арабам автономии в составе реформированного османского государства, а не полной независимости — из страха оказаться под европейским колониальным господством. С началом Первой мировой войны Джавдат встал на защиту Османской империи против держав Антанты с ничуть не меньшей преданностью и решимостью, чем его турецкие соотечественники.

В 1915 году Али Джавдат участвовал вместе с Сулейманом Аскери в битве при Шейбе. Вместе с разгромленными войсками Аскери он отступил в Эн-Насирию и после самоубийства командующего был назначен командиром отряда османской армии, защищавшего подступы к городу. Одним из союзников османов был влиятельный бедуинский вождь Аджайми ас-Садун, который мобилизовал в подвластных ему племенах нерегулярное ополчение и отправил его на помощь малочисленному османскому гарнизону, чтобы дать отпор британским завоевателям. Бедуины попросили военных снабдить их боеприпасами, и Джавдату было поручено обеспечить их всем необходимым для защиты Насирии.

Когда армия Горринджа атаковала османские позиции на Евфрате, Джавдат не поверил своим глазам, увидев, как бедуинские ополченцы повернули оружие против османов. Он видел, как его солдаты падали убитыми и ранеными под интенсивным артиллерийским обстрелом со стороны британцев, а арабские бедуины нападали на его бойцов с тыла и забирали у них винтовки и патроны. «Наши солдаты оказались меж двух огней, — впоследствии написал Джавдат. — С одной стороны — британцы, с другой — вероломные бедуины». Спустя некоторое время Джавдат сам угодил в засаду к бедуинам, которые разоружили и ограбили его, после чего попал в плен к британцам в деревне Сук-эш-Шуюх рядом с Эн-Насирией[350].

Британский лодочный мост через Евфрат в Эн-Насирии, охраняемый индийскими солдатами

^{Османы сдали Эн-Насирию британцам после ожесточенного сражения 24 июля 1915 года и перебросили оставшиеся войска вверх по Тигру для обороны Багдада.}

Имея богатый военный опыт, Али Джавдат считал, что османская армия не сможет удержать нижний Евфрат под напором регулярных атак противника. У нее попросту не хватило бы солдат, чтобы противостоять британо-индийским силам, а бывшие союзники из числа бедуинов мгновенно превращались во врагов, почувствовав, кто сильнее. Если раньше Джавдат, уроженец Ирака, искренне преданный своему народу, считал жалобы турецких офицеров на ненадежность арабских и бедуинских солдат предвзятыми, то теперь он на собственном горьком опыте убедился в справедливости подобных обвинений. Джавдата отправили в Басру, где он оставался в качестве военнопленного почти до конца войны, когда британцы начали активно вербовать арабских активистов.