Падение Османской империи. Первая мировая война на Ближнем Востоке, 1914–1920

Операция по взятию Эн-Насирии началась утром 24 июля с интенсивного артиллерийского обстрела с пароходов. Затем британские и индийские солдаты принялись волна за волной атаковать траншеи османов. Те отчаянно сопротивлялись, заставляя противника биться за каждый метр. Боевые действия продолжались до захода солнца. Потеряв 2000 человек убитыми и ранеными и 950 попавшими в плен, османская армия под покровом темноты отступила. На рассвете следующего дня делегация горожан подплыла на лодках к британским позициям и предложила сдать город. Таким образом, британцы, которые также понесли тяжелые потери за предыдущий день боев, были избавлены от необходимости продолжать сражение[351].

С захватом Эн-Насирии британцы завершили оккупацию османского вилайета Басра. Однако генерал Никсон не желал останавливаться на достигнутом и решил захватить еще один стратегически значимый город — Эль-Кут. Он располагался в излучине Тигра, где начинался канал Шатт-аль-Хай, соединяющий Тигр с Евфратом южнее Эн-Насирии. По данным британской разведки 2000 османских солдат из Эн-Насирии отступили именно в Эль-Кут, где стоял гарнизон в 5000 человек, и эти объединенные силы представляли собой потенциальную угрозу для британцев в Эль-Амаре и Эн-Насирии. Никсон утверждал, что британцы в провинции Басра не будут чувствовать себя в безопасности до тех пор, пока Эль-Кут будет оставаться в руках османов.

Тем временем между правительством в Лондоне и правительством в Индии возникли разногласия по поводу военной политики. Несмотря на то, что Индия была частью Британской империи, она имела собственное правительство во главе с вице-королем лордом Хардингом и собственную армию. Эта армия верно служила Британской короне, воюя на Западном фронте, на Галлиполийском полуострове и в Месопотамии. Кроме того, довольно многочисленный контингент был оставлен внутри страны для обеспечения собственной национальной безопасности. Учитывая активную деятельность германских агентов в Персии и Афганистане и вполне реальную угрозу джихада в населенных мусульманами северо-западных провинциях Индии, вице-король считал необходимым иметь в своем распоряжении мощное средство сдерживания. Принимая во внимание важность Индии для империи, Лондон полностью разделял озабоченность наместника.

Но со временем британское правительство в Лондоне разошлось с правительством Индии во мнении относительно использования экспедиционных войск. Для Лондона приоритетом, безусловно, был Западный фронт, на втором месте стоял Галлиполи и лишь на третьем Ирак. Но для правительства Британской Индии он был на первом месте, так как оккупированные там территории расширяли сферу ее влияния в Персидском заливе. Многие правительственные чиновники, прикомандированные к индийской армии в Месопотамии, лелеяли надежду на то, что однажды она полностью перейдет под контроль Индии. Таким образом, вице-король лорд Хардинг, не желая сокращать оставшийся в Индии военный гарнизон, хотел вернуть индийские полки с Западного фронта, чтобы продолжить завоевание Месопотамии. Лондон же всецело устраивала ситуация, сложившаяся на тот момент в Ираке, и он выступал за «безопасную игру в Месопотамии», как выразился министр по делам Индии лорд Кру-Милнс[352].

После взятия Эн-Насирии правительство Индии обратилось к Лондону с просьбой санкционировать захват Эль-Кута как «стратегическую необходимость». Одновременно вице-король потребовал перебросить 28-ю бригаду Индийской армии из Адена в Месопотамию, чтобы усилить имевшиеся в распоряжении генерала Никсона войска перед наступлением на Эль-Кут. Учитывая крайне напряженную ситуацию на юге Йемена, это была вполне обоснованная просьба, но британское правительство не имело возможности удовлетворить ее[353].

А ситуация была такова, что 28-я бригада требовалась в Йемене, чтобы не допустить захвата османской армией порта Аден. Как уже говорилось, нападение на Шейх-Саид в ноябре 1914 года — когда командование в Лондоне и Индии приняло решение уничтожить турецкие форты на входе в Красное море, не посоветовавшись с британскими властями в Адене, — лишь ослабило позиции Великобритании в Южном Йемене. Колониальная администрация в Адене считала эту операцию большой ошибкой, поскольку она настроила против британцев влиятельного йеменского имама Яхью, лидера общины шиитов-зейдитов в округе города Сана, который счел это нападение посягательством на его территорию. Хотя официально имам Яхья был союзником Османской империи, местные колониальные власти надеялись сохранить с ним дружеские отношения. Эти надежды рухнули в феврале 1915 года, когда имам написал полковнику Гарольду Джейкобу, первому заместителю представителя Великобритании в Адене, гневное письмо, в котором подтвердил свою лояльность Османской империи и косвенно заявил о враждебном отношении к англичанам[354].