Падение [Сюрреалистический роман]

— Что вам, голубчик? — мне показалось, что при этом у него даже не шевельнулись губы.

— Мне нужен… хм… стетоскоп.

— У меня этого нет, голубчик.

— Но вы же можете достать. Я слыхал, вы можете достать все.

— Я посмотрю, что можно сделать, — неуверенно отвечал он, и его очки чуть съехали вниз к кончику носа.

— Когда мне прийти? Завтра?

— Нет, сегодня вечером, голубчик.

— Так быстро?

— Да.

Разговор был окончен, старик уже обратился к следующему покупателю. Я медленно направился домой. Меня опять мучил голод.

II

Я вернулся в магазин перед самым закрытием. Посетителей уже не было.

— Вам привезли то, что я просил?

— Да, голубчик, — отвечал хозяин магазина, открывая кассу. Его голос приглушил звон монет. Видимо старик собирался заняться пересчетом выручки, — но у меня все равно этого нет.

— Что?!

— Я сказал, придется заплатить еще и за привоз, голубчик.

— Ах, да–да, я просто не расслышал, — я пошатнулся и взялся за голову, будто чувствовал в ней сильную боль или шум. Но ничего подобного на самом деле не было — то был просто рефлекс, механическое неосознанное движение.

— Что с вами?

— Ничего… — я обернулся и увидел, что в дверях стоит мой сосед, старик Агафонов.

Я тут же подошел к прилавку и, торопливо расплатившись, спрятал стетоскоп в карман.

— Здрасте, молодой человек! — послышалось за спиной, — я вот тут тожа решил зайти, купить кое–чта.

Я сделал несколько шагов в сторону двери и, ничего не ответив, вышел на улицу; чувствовал при этом пристальный взгляд Агафонова, щекотавший мне шею и позвоночник…

III

Войдя в квартиру, я, как всегда не раздеваясь, даже не снимая верхней одежды, прошел в свою комнату, подошел к шкафу и приложил стетоскоп к правой дверце. Внутри что–то происходило, я отчетливо это ощущал. Это не было дыханием или вибрацией. Нет! Это было просто… ЧТО-ТО.

Глава 13

Я решил ждать наступления ночи. Я знал, что опять услышу, чувствовал. Я сел в кресло; в глазах было ощущение песка, руки дрожали, испытывая внутренние млеющие уколы, которые кровяным жжением отдавали в костяшках пальцев. Все мое душевное равновесие летело к черту.

Я попытался вспомнить слова, которые услышал вчера. «…здесь находится…» Да–да, именно эти два слова. Я пристально смотрел на шкаф, продолжавший стоять в углу комнаты деревянным истуканом.

…здесь находится… Что?

Я заметил, что не могу описать голос, которым были сказаны эти два слова. Я говорил, будто он был каким–то странным, но сейчас я бы уже не согласился с таким определением, ибо я даже не уверен, что это можно было бы вообще назвать голосом. Скорее всего, это и было то самое телепатическое общение предметов, о котором я уже упоминал. А раз так, то в будущем мне следует избегать определения «голос».

Я подумал, что слишком светло, и надо погасить люстру.

Иначе они не заговорят…

Глубокая ночь. Я слышу монотонные плоские слова.

Шкаф:

— Сфинксовый снег. Льется. Текучесть. Вода.

Люстра:

— Хорошо. Ничто. Века. Пройду. Счастье.

Шкаф:

— Големы. Один голем. Сухие листья. Треск. Оружие. Ничто.

Люстра:

— Слово. Морфий. Эмпирическое сознание. Астат. Точка.

Шкаф:

— Раздвоенный сфинксовый снег. Раздвоенно льется. Раздвоенная текучесть. Раздвоенная вода.

Люстра:

— Раздвоенное хорошо. Раздвоенное ничто. Раздвоенные века. Раздвоенно пройду. Раздвоенное счастье

Шкаф:

— Раздвоенные големы. Раздвоенный один голем…

Я кричу:

— Нет–нет, вы должны меня слышать! Я хочу так же, я хочу!.. — и пугаюсь — крик разносится по кубовидным сводам комнаты, разрушает тишину, которая проникает с улицы вместе с лунными силуэтами деревьев.

Нет, меня никто не услышал.

— …Раздвоенные сухие листья. Раздвоенный треск. Раздвоенное оружие. Раздвоенное ничто.

Люстра:

— Раздвоенное слово. Раздвоенный морфий. Раздвоенное эмпирическое сознание. Раздвоенный астат. Точка…

Внезапно все исчезает в безбрежной темноте.

Нет, они меня не услышали. Но кое–чего я все–таки достиг, ибо теперь я действительно убедился, что телепатическое общение между предметами существует. Я и раньше безапелляционно утверждал это, а теперь еще и получил неопровержимое опытное доказательство. Я гений.

Мои глаза закрываются, и я проваливаюсь в блаженную черную дыру.

Глава 14