Падшее Просвещение. Тень эпохи

Далее, он знает, что каждая женщина боится скандала, а дело кончалось бы в большинстве случаев скандалом, если бы женщина стала серьезно сопротивляться. Поэтому именно самая порядочная женщина будет сопротивляться только до известной степени. Наконец, каждый жуир знает, что множество женщин только о том и мечтают, чтобы быть взятыми силой. Мнимое насилие для многих неизмеримо повышает наслаждение, и потому они положительно провоцируют мужчину к насилию или ожидают его от него.

По всем указанным причинам даже самые грубые нападения на честь женщины не только не преследуются, а часто прощаются. Вот почему нет ничего удивительного, что разбойник в маске, нападающий на пустынной дороге на карету путешествующих дам, насилующий их и довольствующийся этим как единственным выкупом, сделался в воображении эпохи идеальной фигурой.

Акт любви, или, как тогда говорили, Fais le bien (приятное обхождение), во всех его формах и фазах сделался в конце концов сложным произведением искусства.

Все формы общения полов получают соответствующий характер. Относиться к женщине с уважением, смотреть на нее просто как на человека – значит в эту эпоху оскорбить ее красоту. Неуважение, напротив, становится выражением благоговения перед ее красотой, «святая святых» эпохи. Мужчина a la mode совершает поэтому в обхождении с женщиной только непристойности – в словах или поступках, – и притом с каждой женщиной. Остроумная непристойность служит в глазах женщины лучшей рекомендацией. Кто поступает вразрез с этим кодексом, считается педантом или – что для него еще хуже – нестерпимо скучным человеком. Так же точно восхитительной и умной считается та женщина, которая сразу понимает непристойный смысл преподносимых ей острот и умеет дать быстрый и грациозный ответ. Так вело себя все светское общество. А каждая мещанка с завистью обращала свой взор именно к этим высотам.

Повышенная чувственность нашла свое наиболее артистическое воплощение в женской кокетливости и во взаимном флирте.

Искусство кокетства изучается большинством женщин с таким увлечением, которое станет понятным только в том случае, если допустить, что кокетство представляло тогда самый важный вопрос существования для женщин. Техническими средствами кокетства в эпоху Разума были: платок на шее, веер, маска, украшения и мушки. В большинстве своем ими учились пользоваться с завидной виртуозностью. Слишком многое зависело от этого умения.

Искусство целовать стало настоящей, и притом очень популярной, наукой. Здесь следует упомянуть великого знатока в данном вопросе Иоганна Секундуса. Что такое поцелуй, какие существуют разнообразные виды поцелуя, как должно целовать в том или ином случае – все это описывается и обсуждается и в серьезных трактатах. По словам Секундуса, более жгучим поцелуем является так называемый «флорентийский». Он состоял в том, что «берут особу за оба уха и целуют». Влажный поцелуй говорил женщине, что мужчина хочет от нее большего, чем невинных шуток. Гофмансвальдау говорит: «Влажный поцелуй мой дал ей понять, что я обуреваем желаниями». А так как мужчины целовали женщин особенно часто именно таким образом, то они по опыту знали действие на их чувства такого поцелуя.

«Девичий» поцелуй состоит в том, что мужчина целует девушку в грудь и в ее бутоны. «Женщины особенно любят такой поцелуй, так как он позволял им показать красивую грудь». «Французский» поцелуй состоит в том, что целующиеся соприкасаются языками. Так целуются женатые люди, ибо подобный поцелуй доставляет обоим «нежнейшее удовольствие». Мужчина a la mode тоже иначе не целует, так как он таким образом особенно возбуждает женщину, и потому и «женщины, склонные к любви, предпочитают такого рода поцелуй».

И таких способов целовать существовало еще много, а каждый способ имел к тому же еще и свои оттенки.

Люди в XVIII веке не хотели стариться. Женщина всегда моложе 20, а мужчина – 30 лет. Эта тенденция имела своим крайним полюсом систематическое форсирование половой зрелости. В самых ранних летах ребенок уже перестает быть ребенком. Мальчик становится мужчиной уже в 15 лет, а девочка становится женщиной даже уже с 12 лет.

Магистр Лаукхарт сообщает, что его практическое посвящение в мистерии любви последовало, когда ему было 13 лет, причем его посвятила в эти мистерии опытная в вопросах любви служанка. Ретиф де ла Бретонн рассказывает в своих мемуарах, что он впервые оказался «мужчиной», и к тому же соблазнителем, когда ему не было и 11 лет, а к 15 годам он прошел уже солидную карьеру донжуана.

Казанова начал свою победоносную эротическую карьеру в 11 лет, а в 15 лет он так же может говорить о любви, «как опытный человек». Герцог Лозен 14-летним мальчиком влюблен уже в третий раз, и уже первая его связь – адюльтер. В 16 лет он считается очаровательнейшим кавалером, которому дамы охотно открывают двери спальни.