Падшие

Это быль подходящий момент, чтобы принести извинения за свой внезапный уход с вечеринки. Но она страшно опаздывала. В душевой не оказалось горячей воды, и поэтому ей пришлось возвращаться обратно в жилой корпус. Каким-то образом то, что случилось вчера после вечеринки уже не казалось ей таким важным. Она не хотела сейчас привлекать к себе внимание, особенно сейчас, после того, как Даниэль снова заставил ее почувствовать себя жалкой приставалой. А еще она не хотела, чтобы Кэм решил, что не интересен ей. Она просто хотела просекользнуть мимо него и остаться одной, отрешившись от этого бесконечного утра, в котором одна неприятность следовала за другой. Странное дело, но чем дольше Кэм смотрел на нее, тем меньше ей хотелось уходить. Даже показное равнодушие Даниэля, теперь меньше задевало ущемленную гордость Люси. И как это Кэму удалось сотворить такое с ней просто одним взглядом?

С его чистой, бледной кожей и черными, как уголь волосами, Кэм был не похож ни на кого из парней, которых она когда-либо знала. Он просто излучал уверенность, и не только потому, что знал здесь всех и каждого и мог достать что-угодно, в то время как Люси с трудом могла выяснить где будет проходить ее следующий урок. Как раз в этот момент, стоя снаружи скучного, серого здания школы, Кэм вполне мог сойти за модель с высококлассного черно-белого снимка, а красноватый оттенок оправы его очков придавал фотографии стиль Техно.

— Так ты на занятия? — Кэм театрально зевнул, и заслонил собой вход. Что-то в его показушной зевоте заинтриговало. Что за безумные идеи бродят в его голове? Через его плечо была перекинута холщовая сумка, а в руке он держал одноразовую чашку с эспрессо. Он отключил свой «Ipod», но оставил наушники болтающимися на шее. Часть ее хотела знать что он слушал, и где он достал запрещенный кофе. Игривая улыбка затронувшая лукавый взгляд его зеленых глаз зазывно манила.

Кэм сделал глоток кофе и подняв указательный палец, сказал, — Позволь поделиться с тобой моим девизом по поводу занятий в "Мече и Кресте": Лучше никогда чем поздно!

Люси засмеялась, а Кэм надел свои темные очки обратно на нос. Линзы в них были настолько темными, что теперь она совсем не видела его глаз.

— Кроме того, — улыбнулся он, сверкнув белоснежными зубами. — Сейчас почти обеденное время, и я заслужил пикник.

Обед? Люси еще даже не завтракала. Но в животе вдруг заурчало и чем дольше она стояла рядом с Кэмом, тем менее привлекательной казалась идея получить взбучку от мистера Коула за пропуск последних двадцати минут утренних занятий. Она кивнула в сторону сумки, которую он держал.

— Там достаточно на двоих? — Обнимая ее за талию, Кэм повел ее через территорию школы, мимо библиотеки и мрачноватого жилого корпуса. Около ворот кладбища он остановился.

— Я знаю, что это странное место для пикника, — пояснил он, — но это лучшее место где здесь можно исчезнуть из виду на некоторое время. С кампуса, во всяком случае. Иногда я там просто задыхаюсь. Он указал в сторону здания.

Люси не могла не согласитья с этим. У нее там было чувство, что она выставлена на всеобщее обозрение и тоже не может дышать. Но Кэм казался последним человеком, который страдал от синдрома новичка. Он был таким… собранным. После вечеринки прошлой ночью, и сейчас с запрещенным, эспрессо в руке, она никогда бы не предположила, что он тоже чувствовал здесь себя неуютно. Или, что он выберет ее, чтобы излить перед ней душу.

За его спиной виднелась остальная часть захудалого кампуса. Со своего места она, не видела особой разницы между видом перед воротами кладбища и за ними.

Люси решила пойти с ним. — Просто пообещай, что ты спасешь меня, если еще какая-нибудь статуя упадет.

— Нет, — сказал Кэм так серьезно, что свело на нет ее шутку. — Такого больше не случится.

Ее взгляд упал на то место, где лишь несколько дней назад, она и Даниэль были буквально в шаге о того, чтобы и самим найти покой на старом кладбище. Но фигура упавшего мраморного Ангела теперь исчезла, и его пьедестал пустовал.

— Давай же, — сказал Кэм, потянув ее за собой. Они обходили участки заросшие сорняками, и Кэм повернулся к ней, чтобы помочь ей преодолеть высокую насыпь из неизвестно кем вырытой земли.

В один момент, Люси почти потеряла равновесие и схватилась за одно из надгробий, чтобы не упасть. Это была большая плита гладко отполированная с одной стороны и грубая не обработанная с другой.

— Мне всегда оно нравилось, — сказал Кэм, показывая на розоватую плиту, за которую ухватилась Люси.

Люси обошла его кругом, чтобы узнать кто здесь захоронен. Она прочитала вслух:

Джозеф Милей

1821–1865.

Он смело воевал против Ущемления Прав и Привилегий Севера.

Был трижды ранен и сменил пятерых лошадей, павших под ним, пока не обрел здесь вечный покой.