Падшие люди

– Да! Больше некому! Доктор Шивершев, но это еще не все. Далеко, далеко не все. Я думаю, что ожерелье, которое он сдернул с меня в тот вечер, принадлежало одной из женщин, чья одежда лежит на чердаке.

– Зачем бы вашему мужу красть женскую одежду, миссис Ланкастер?

– Я думаю, он их убивает.

– Вы думаете, он убивает женщин из-за одежды?

– Нет! Не совсем. Хотя, да, возможно! Не из-за одежды – из-за чего-то другого. А их одежду хранит зачем-то. Я… Он иногда исчезает. Часто. По нескольку дней не приходит домой. А возвращается всегда злым и жестоким… Он не…

– Что?

Я не могла заставить себя рассказать о поведении Томаса в спальне – язык не поворачивался. Доктор Шивершев протоколировал каждое мое слово, а я не хотела, чтобы эта часть моей истории была навечно запечатлена на бумаге. Я попробовала увести разговор в другую сторону.

– Вы слышали что-нибудь о Мейбл? Просто я не…

Он внезапно вскочил на ноги и обоими кулаками грохнул по столу. Я чуть не подпрыгнула в кресле. Бешеным взглядом он воззрился на меня. У меня аж щеки защипали, до того я была поражена.

– Нет, миссис Ланкастер. У нас с вами был уговор: никогда больше ни слова об этом.

– Простите, – я съежилась, как ребенок. Сидела, стискивая ладони, и чувствовала себя ничтожной и опустошенной. После падения с лестницы тело все еще болело. Я сбилась с мысли.

В считаные секунды доктор Шивершев овладел собой, снова был уравновешен, словно этой гневной вспышки никогда и не было. Он взял ручку и спокойно продолжал:

– Вы считаете, что ваш муж склонен к насилию в отношении женщин?

– Да, совершенно верно, – кивнула я. – Ему свойственна жестокость. Думаю, он способен на ужасные вещи.

– А эта… э… расческа, о которой вы говорите… позвольте узнать, что она для вас значит. Эта вещь… вам дорога?

– Она принадлежала одной моей подруге. Миссис Уиггс украла ее, чтобы позлить меня, внушить мне, что я схожу с ума.

– Она принадлежала сестре Барнард?

– Да. – Я сомневалась, что в этом случае моя откровенность была уместна. Лучше бы солгала, сказала бы, что это память о матери.

Доктор Шивершев кивнул, словно его давние подозрения получили подтверждение, и снова яростно заскрипел пером по листу. Я пыталась прочесть то, что он пишет, но записи были неразборчивы.

В его кабинете опять царило запустение: на сосудах с препаратами лежал налет пыли, на полу громоздились горы книг. Я переживала, что по неосторожности навредила своей репутации в глазах врача – сначала упомянув Мейбл, затем Айлинг, – и решила, что должна вернуть его расположение. Нужно, чтобы хоть один человек, был полностью на моей стороне.

– Это еще не все, доктор Шивершев, – сказала я.

– Продолжайте.

– В карете, когда мы ссорились, предметом нашего спора были вы.

Он перестал писать, положил ручку на стол и поднял голову.

– О? Даже так?

– Муж не одобрил мой выбор врача. Он нашел мне другого, но я его ослушалась и обратилась к вам. По-моему, он не очень к вам расположен.

– Что конкретно он говорил?

Теперь внимание Шивершева полностью принадлежало мне. Не отрывая от меня глаз, он откинулся в кресле и сложил руки на груди, словно отгораживаясь от того, что он ожидал услышать.

– Он не расположен к вам, потому что вы еврей и, по его утверждению, ищете общества женщин… зарабатывающих на жизнь распутством.

Доктор Шивершев, к его чести, сохранял бесстрастность, но я знала, что мои слова задели его за живое. Да и как могло быть иначе?

– Миссис Ланкастер, почему мне кажется, что меня во что-то втягивают?

– Он сорвал с моей шеи ожерелье и ударил меня… В тот день в «Десяти колоколах» вы же видели синяки на моем лице. Не могли не заметить.

Доктор Шивершев, разумеется, промолчал. «Десять колоколов» я не должна была упоминать.

– От него можно ждать чего угодно. Он непредсказуем. Я вам сейчас кое-что скажу, но обещайте, что не станете это записывать.

Доктор Шивершев снова кивнул, и я продолжала:

– Я не знаю, где был мой муж в те ночи, когда происходили Уайтчепелские убийства. Во всяком случае, дома его не было. И, главное, возвращался он каждый раз с ссадинами и царапинами.

Доктор Шивершев заметно оживился. Клал на бумагу каждое слово, что я произносила, описывая раны Томаса.

– Вы не находите это странным, доктор Шивершев? – спросила я в заключение. – Я знаю, что он замешан в чем-то предосудительном; он сам мне это сказал. Как думаете, может быть так, что мой муж и есть Уайтчепелский убийца?

– Убийц на свете много, миссис Ланкастер. И некоторые наверняка женаты.

– Значит, будет справедливо предположить, что любая женщина может быть замужем за Уайтчепелским убийцей, и мы не пойдем против логики, если допустим, что этот человек имеет медицинское образование. Исходя из вышесказанного, возможно ли, что эта женщина – я? Возможно ли, что это я замужем за Уайтчепелским убийцей?