Падшие в небеса. 1937 год

Это плохое качество. Недооценивая себя — человек, сам себя, не уважает. Сам себя не любит. Почему я не смогу быть с ней рядом? Почему я не могу подарить ей любовь, а она мне? Вполне. А может она мне подарит любовь? Любовь! Как странно — разве, кто-то, может, вообще — подарить любовь? Любовь, интересно, а что вообще это такое? Состояние души? Душа! У человека есть душа? А как же, учения — Ленина и Сталина? Душа — поповское слово! Значит — ее не может быть? Как, не может — быть души? У этого прекрасного создания, у этой красавицы, с ржаными волосами — нет души?! Нет, ее не может, не быть! Не может! Она есть! Любовь и душа — это неразделимы? Что это такое? Почему неразделимы? Любовь, не может — жить отдельно без души?! Она должна жить с душой, или в душе?» — Андрон вдруг понял, что путается в мыслях. До того, как он, встретил эту девушку из горкома — он все понимал! Или думал, что все понимает в жизни! А вот, когда, ее встретил — вдруг оказалось, что он все-таки чего-то не понимает в жизни! Маленький остановился. Он посмотрел на табличку с названием, прибитую на углу дома: «Улица Обороны» Андрон достал из кармана папиросу. Размяв гильзу — подкурил. Серые дома. Одинокие столбы уличного освещения. Провода на них. Ворона — как черная клякса. Она с любопытством смотрит на человека в шинели. И словно удивляясь — каркает. Что хочет сказать эта птица? Ворона встряхнула крыльями и улетела — растворившись в серости зимнего неба. Снег, пытаясь ее растворить — падал, как мелкая вата. Ветра не было. Морозец приятно пощипывал щеки. Андрон глубоко затянулся папиросой. Дом похожий на маленький дворец. Черные бревна и оранжевая кладка фундамента. Крыша — крытая железом. Резные наличники на окнах. Труба с ажурной стальной решеткой. Тут жил Клюфт. Этот человек, его ровесник подследственный. Как они, оказались, — «по разные стороны баррикады»? Просто все очень просто. Он — сын аптекаря буржуя, который и построил это большой двухэтажный дом. Нет, может быть, построил его и не он, а его дед. Но это ничего не меняет. Это Клюфт, он виноват, он непременно виноват, что его предки — наживались, на простых и бедных людях. Продавали им свои снадобья. Свои микстуры. И жили в большом доме. А он, он их потомок — этот парень с горящими глазами и непокорным взглядом. Маленкий заметил тогда, на допросе, что даже когда он, бил Клюфта сапогами — блеск в глазах не угасал! Он, конечно, испугался, но не сломался. Маленький понял, ему придется трудно с этим арестантом — журналистом, вступившим, на путь контрреволюции. «Что толкнуло его читать библию? Что? Он ведь не просто ее читал? Что хотел найти в строках этой книги? Ответ? Какой? Ответ на вопрос? А может быть он, как и я — мучался и сам себя спрашивал — что такое любовь и душа? Может, он искал ответы там, в этой книге? Там? На страницах? Нашел? Нет. Он не нашел. Он не нашел. Иначе бы он не так говорил. Хотя. Хотя, кто его знает?!» — рассуждал Андрон. Он выбросил окурок и потоптавшись зашел во двор. Поленница и большой деревянный ящик под уголь. Рядом сарай. По крыше лениво идет большой черный котище. Он, не обращая внимания, на пушистый снег, медленно переставляя лапы — передвигается по краю доски. Снежинки ложатся на блестящую, пушистую шерсть. Кот, остановился и внимательно, посмотрев, на Андрона, сверкнул рыжими глазами. Открыл маленькую пасть и почти беззвучно прорычал. Какой-то «скрип» раздался, вырвался вместо, привычного — «мяу». Андрон взмахнул рукой. Кот насторожился, но не испугался, а лишь брезгливо, покосившись на человека в шинели, двинулся дальше. Маленький хмыкнул. «Сарай. Его белили недавно. Интересно кому надо белить сарай? Странно. Рядом высится еще одна стайка. Замка на дверки нет. Нет и следов». — Андрон внимательно посмотрел на сугроб. К дверке, суди по снегу, давно никто не подходил. — «Как он мог там брать и прятать библию? Тут наверняка с осени никто не ходил» — подумал Маленький и ступил в сугроб. Черный сапог провалился почти по голяшку. Андрон, приподнял полы шинели, что бы они, не тащились по снегу, и шагнул к дверке. Дровяник встретил его запахом смолы и старой бумаги. Большие полена сложены в стопку. Рядом лежали, старые коробки и ящики, прочая ненужная рухлядь. Через толстые щели пробивается свет. Он, как паутина, весит в полумраке. Андрон огляделся. Где тут можно прятать книгу? Да и зачем ее прятать?! Просто положить… Маленький поднес ко рту пальцы и согрел их дыханием. Еще раз осмотрелся вокруг. Глаза постепенно привыкли к полумраку. Большое полено в стопке возле стены — было слегка выдвинуто. Андрон провел по шершавому спилу рукой. Пальцы почувствовали мягкую слизь смолы. Приятно запахло хвоей. Маленький потянул на себя деревяшку. Отбросив полено в угол, он запустил в углубление руку. Пальцы нащупали что-то мягкое. Это была тряпка. Бархатная темно-синяя тряпка. В нее аккуратно завернут продолговатый предмет.