Пакет с паникой

– Да, и это еще не все. Как только я услышала его призыв «засоси соседа», я хотела рассмеяться, переглянуться со своим мужчиной и скорее уйти с этого сумасшедшего праздника жизни. Я повернула голову в полуулыбке и встретила его серьезный взгляд. Он схватил меня за руку и прошипел, что я никогда ничего не добьюсь, пока не перестану быть такой слабачкой. Он сказал, что я должна слушать ментора и разорвать шаблоны, которые не дают мне расти.

– Скажи, что ты ударила его по лицу и ушла! – перебила я Марину.

– Нет… Я осталась и смотрела, как он целуется с какой-то женщиной на моих глазах. И ко мне подошел какой-то тип, доброжелательно намекая на тактильность. У меня в этот момент ломалось все внутри, а мой мужчина, заметив рядом со мной этого другого, просто кивнул мне и смотрел, с вызовом, с принуждением, с высокомерием, я не знаю, в каком гипнозе была, но я закрыла глаза и почувствовала на губах мерзкие сухие губы совершено чужого человека. Я ошарашенно отстранилось. В тот момент случилась моя первая паническая атака. В тот момент моя жизнь перестала быть прежней.

– Господи, он просто изнасиловал твою психику, – мне было сложно представить, что мужчина смог так овладеть разумом женщины, что она пошла на такой поступок ради его одобрения. У меня в голове не укладывалось, как можно так сильно зависеть от мужчины.

Марина продолжила:

– Я не осознавала до этого момента, как он ломает меня, как эмоционально подавляет. А после всего того, что произошло в зале, я выбежала в холл. Уровень отвращения к себе, к ситуации просто зашкаливал. Я нашла туалет, и меня рвало, рвало до спазмов в грудной клетке. Там, в кабинке, я почувствовала дичайшие сердцебиение, страх, что ворвется мой мужчина и начнет унижать меня за слабость, но в то же время я наконец-то начала осознавать весь абсурд происходящего. Я задыхалась, меня трясло, мне казалось, что я умру прямо там, в грязном туалете колхозного ДК. Не помню, как пришла в себя, я умывалась ледяной водой и ждала такси. Он не пришел, он не искал меня.

Марина ушла, сбежала, уехала оттуда. И мне показалось, я сама почувствовала всю грязь ситуации, когда она описывала все это…

Ее мужчина больше не приходил, он еще периодически писал, когда хотел секса, но она отказывала ему, и он оскорблял ее, называя толстой сукой. Марина уверена, что он начал отношения с кем-то из женщин с этого тренинга.

Она закончила отношения с абьюзером, но начала свою новую жизнь с паническими атаками. У Марины возникли проблемы со здоровьем. Постоянные головокружения мешали нормально работать. Она рассказывала, что однажды на собрании вдруг почувствовала, что руки становятся холодными, не хватает воздуха, кружится голова, она при всех начала терять сознание, ей вызвали скорую. Приехали врачи и не нашли никаких причин делать ей даже укол. Все было в норме. Ей просто дали успокоительное. На работе смотрели косо, возможно, люди считали, что она просто привлекает внимание. Но я понимала, о чем она. Людям с паническими атаками не нужны зрители, они отдали бы все на свете, чтобы никто никогда не узнал об их состоянии.

Этот случай запустил новую волну страхов – упасть в обморок в общественном месте, опозориться перед людьми. Стыдно, страшно.

Она уволилась. Работать, находясь в полуобморочном состоянии, было невозможно.

Марина осталась одна, наедине с собой. Она не могла выйти из дома, боялась публичных мест. И единственным способом заработка и общения стал интернет. Так как она знала английский и хорошо писала, то без проблем нашла подработку переводчиком, а также периодически писала для разных изданий. Дома все было хорошо. Дома она чувствовала себя максимально комфортно, и приступы случались все реже и реже. Я спрашивала ее, как отнеслись к ее затворничеству друзья, близкие, она сказала, что не так уж много людей окружало ее раньше, поэтому особенных вопросов ей никто не задавал.

Я заметила эту особенность: как только ты оказываешься в комфортных условиях, атаки случаются либо очень редко, либо совсем прекращаются. Зона комфорта просто необходима, это то место, где ты можешь наконец-то расслабиться. И нет ничего страшного в том, что в период обострения атак человек хочет находиться там, где ему эмоционально безопасно. И если вы почувствовали атаку и у вас есть возможность уйти или уехать в такое место, то надо это сделать, дать психике успокоиться и разгрузиться. Для Марины этим местом был ее дом, ее комната.