Паладинские байки

Закончив с защитными заклятиями, маг вынул из седельной сумки топорик и отошел к краю полянки, где торчало несколько засохших деревцев. Жоан на всякий случай провел свой круг, потом разложил подстилки, расчистил место для костра, поставил палатку. Изначально ночевать он тут не собирался, но дело было уже к вечеру, так что, по-видимому, придется. Девушка вынула из своего мешка самый настоящий коврик – узорчатый, плотный, но уже немного грязный, и разложила на чахлой траве. Села на него и задумалась, опустив голову на сложенные на коленях руки.

Вернулся Джорхе с охапкой сухих веток, уложил их на кострище и поджег. Девушка подняла голову:

– И кто вы такие, сеньоры? Маг и… кто? – она повернула голову к Жоану, который уже улегся на свою подстилку и вытянулся во весь свой немаленький рост. Жоан махнул рукой:

– Какая разница, сеньорита, кто я? Вот очень интересно, кто вы, – и он пристально глянул на нее взглядом посвященного, да еще и воздействовал так, чтоб она не смогла ни глаза опустить, ни соврать незаметно. Тяжело это было – все-таки Жоан устал сильно, да и с прошедшей ночи толком еще в себя не пришел. Но получилось. Девушка вздрогнула, попыталась отвернуться и не смогла, схватилась за щеки:

– Вы посвященный! Слуга Церкви!!! А я еще вам поверила!

– Я вам правду сказал, сеньорита, – мягко ответил паладин. – Мы оба не имеем никакого отношения ни к планинскому князю, ни к ловцам. Мы вообще не планинцы, мы же уже сказали. Мы – сальмийцы из Фартальи, а здесь – по нашим семейным делам. И если б не эти дела, черта с два бы мы сюда поехали.

Он повернулся на бок на подстилке и, по-прежнему держа ее взгляд, сказал уже без всякой мягкости:

– Давайте для начала познакомимся. Только, сеньорита, уж будьте любезны – не лгите.

– Вы тоже, сеньоры.

– А нам незачем, – сказал Джорхе, наливая в котелок воду из бурдюка и подвешивая его над огнем. – Ну? Я – Джорхе Дельгадо, кабальеро из Сальмы. Маг, как вы, хм, уже заметили.

– А я – Жоан Дельгадо, тоже кабальеро из Сальмы, – усмехнулся паладин. – Посвященный, как вы уже, хм, заметили.

– Так вы братья… – тут она запнулась, явно не желая договаривать, и Жоан это отметил про себя. – Странно как-то. Маг и посвященный – и при том братья. Как это у вас получается?

– А что такого-то? – пожал плечами Джорхе. – В Фарталье Церковь к магам хорошо относится, если они закон не нарушают и запретной магией не занимаются. Это у вас тут все по-дурацки, впрочем, вы это и так лучше нас знаете. Ну, сеньорита, теперь ваша очередь представляться.

Она помялась немного и сказала:

– Береника… Кампа. Мещанка из Сьюдад-Планины. Когда оказалось, что у меня дар к магии, меня тут же к князю на службу забрали. И… вот. Надоело мне там, я и сбежала. Не хочу всю жизнь под замком сидеть и чаровать до упаду по первому требованию.

Джорхе искоса на нее глянул, но ничего не сказал. Зато Жоан сказал то, что тут же подумали оба брата:

– Ну я же вас просил – не лгите. Никакая вы не мещанка. Ручки нежные, изящные – а значит, сроду никакой работой не занятые. Даже рукоделием. А ведь, к примеру, наша сестра, хоть и дочь старинного рода, а и то у нее мозольки от крючка на пальцах есть. Это первое. А второе – одежда ваша уж больно дорогая. Конечно, князь магов держит в золотой клетке, но сомневаюсь, что стал бы тратиться на шелковые чулки фартальского производства. Мне, помнится, за такие же точно чулки для сестры пришлось выложить аж двадцать реалов за пару. Ну и, конечно, панталоны с тонкими кружевами, тоже не планинской работы, юбка из шелковой саржи с золотой нитью в кайме, жакет из тонкого хорошего сукна и батистовая блуза... Дороговато для необученной ведьмы на княжьей службе. Да и одежда не простая, а для верховой езды, по последней фартальской моде, между прочим. Сомневаюсь, что тут магам дозволяют верхом кататься, а, Джорхе?

Брат кивнул:

– Как же. Чтоб, того и гляди, удрали? Нет. А еще мещанке классический фартальский знать бы неоткуда. В лучшем случае – разговорный… Так что, сеньорита, хотелось бы услышать ваше настоящее имя. И настоящую историю. Потому что, как я понимаю, вы нуждаетесь в помощи, и я, хотя бы из профессиональной солидарности, должен вам помочь. Но никакой помощи не будет, если вы продолжите нам лгать и раздумывать, как бы сбежать с моей лошадью.

Она покраснела, как мак:

– Я... простите... Но мне надо уехать как можно дальше, и побыстрее.

– Откровенность, сеньорита. Без нее – никуда, – жестко сказал Жоан. – Как бы нам ни было вас жаль, но если вы попытаетесь нас ограбить, нам только и останется, что с вами распрощаться. Сдавать вас ловцам мы не станем, мы люди честные, но и помогать, сами понимаете, после такого тоже не будем.

Он отпустил ее взгляд, и она тут же отвернулась с явным облегчением.