Паладинские байки

Выскочив на поляну, Жоан тут же разрядил самопал в ближайшую кикимору – из тех, что пировали на лошади. Другие сразу же оставили девушку в покое и повернулись к нему. Жоан быстро откинул полку, сбросил гильзу, выдернул из бандольера патрон, вложил в самопал и выстрелил снова, разнеся голову второй кикиморы вдребезги. Сине-зеленая слизь брызнула во все стороны, кикиморы мерзко завизжали. Обезглавленная кикимора забегала по всей поляне, размахивая когтистыми руками так лихо, что тут же располосовала бок одной из своих товарок, и та набросилась на нее, разорвав на куски. Другие кикиморы кинулись на паладина, как раз перезаряжавшего самопал. Девушка на дереве завизжала похлеще кикиморы, метнула свое «копье» и сумела пробить насквозь одну из кикимор, после чего, не прекращая визжать, махнула освободившейся рукой. Жоан почуял движение сил, складывающихся в ту же «Заморозку», и легко уклонился от этого каста – девица явно метила в кикимор, но промахнулась. Жоан выстрелил в третий раз, так же метко, как и в предыдущий, обезглавив еще одну кикимору.

Позади него Джорхе, видимо, решивший, что перед ведьмой – а девица явно была той самой ведьмой, которую искали Слуги Церкви – стесняться нечего, быстро потянул ману, левой рукой закрутил каст (потому что правой с тесаком как раз рубанул подскочившую к нему кикимору) и накрыл сразу пять бестий облаком разноцветных мелких феечек с бритвами. «Фейская цирюльня» сработала на отлично: не успел Жоан перезарядить в четвертый раз самопал, а девица – замолчать, как феечки разделали на кучу склизких сине-зеленых ошметков трех кикимор из пяти. Жоан снова выстрелил. В этот раз ему попался патрон с дробью, так что очередную кикимору просто разорвало пополам. Он повернулся, выхватил тесак и добил разрубленную Джорхе кикимору, а тот кастанул «Безумного мясника», располосовав оставшихся кикимор призрачными ножами на пять кусков каждую.

– Ненавижу блядских болотных тварей, – выругался Жоан, пнул разрубленную кикимору, с маху всадил тесак в землю по самую рукоять, очищая от слизи, выдернул его и вложил в ножны. Потом подошел ко всё еще бьющейся и хрипящей лошади, вынул нож и точным ударом в сердце оборвал ее мучения.

Девица прекратила визжать, но с дерева не слезла. Джорхе, брезгливо оглядев поле боя, поднял тесак, дунул на него. Клинок на мгновение охватило голубоватое призрачное пламя и погасло, очистив его. Маг вложил тесак в ножны, поднял обе руки и несколькими силовыми ударами сбросил с поляны в открытую воду болота труп лошади и всё, что осталось от кикимор, ловко обойдя разбросанное по поляне барахло. Жоан выбросил гильзу, закрыл полку, закинул самопал на плечо и подошел к дереву, посмотрел на девицу внимательным паладинским взглядом.

Она действительно была магичкой, и даже довольно сильной, только совсем необученной.

– Сеньорита, вы можете слезть, – сказал он, прибегая к воздействию на разум, чтобы успокоить ее. – Кикимор больше нет, а мы вам вреда не причиним.

– Обратно не вернусь, так отцу и передайте! – крикнула она на местном наречии, схватилась за ветку и взобралась выше. Из-под оборчатой саржевой юбки показались худые ноги в узорчатых чулках и кружевные края панталон.

– Э-э… Сеньорита, вы нас за кого-то не того принимаете. Мы вообще не местные, мы фартальские сальмийцы, – к дереву подошел и Джорхе. – Может, все-таки слезете?

Девица настороженно оглядела обоих, спустилась ниже и сказала уже по-фартальски, причем на классическом литературном фартальском, хоть и с сильным акцентом:

– М-м-м… Сеньоры... поклянитесь всеми богами, что вы не ловцы, и что вы не княжьи наемники.

– Сеньорита, разве вы не знаете, что клясться богами – грех? – с укоризной сказал Жоан.

– Тогда поклянитесь жизнью, – сказала она, явно смягчаясь и поддаваясь воздействию.

– Жизнью клянусь, я к вашему князю и к ловцам не имею отношения, – Жоан приложил сжатую ладонь ко лбу и к сердцу.

Джорхе повторил его жест:

– И я тоже, сеньорита. Вам, может, помочь слезть?

Она покачала головой, зажмурилась и спрыгнула с ветки, и ловко, как кошка, приземлилась на согнутые ноги, встала, отряхнула руки и юбку:

– Грасио, сеньоры, за помощь. Я думала, меня сожрут…

– И сожрали бы, – Джорхе сделал маленький, незаметный шажок и приблизился к ней. – Как вашу несчастную лошадь. Вы же, сеньорита, планинка, как вы могли додуматься устроиться на привал в таком месте, рядом с топью, рядом с кикиморовым деревом?

Девушка опустила голову:

– Я… не знала. Ну, то есть я слыхала, что такие деревья на топях растут, но как они выглядят – не знала. Ну а привал… Место высокое, сухое, удобное… От дороги далеко… что мне еще делать, если меня, наверное, уже по всем трактирам и дорогам ловят? А мне надо добраться до Рио-Сербаль и… как-то в Сальму перебраться. Не хочу я больше тут оставаться!!!

Джорхе подошел еще ближе, положил руку ей на плечо. Она вздрогнула, но не сбросила руку, подняла глаза и посмотрела на него. Маг сказал мягко: