Паладинские байки

Сверкнула сталь баселарда, засиял золотой акант на плече, и заклятие рассыпалось яркой вспышкой, на миг закрывшей от паладина напавших на него «пьяниц», а в следующее мгновение в левую ладонь словно впилась здоровенная оса. От боли Оливио вскрикнул, покачнулся. Брызнула кровь, он посмотрел на руку и с негодованием увидел короткий тонкий болт от «ублюдка» – маленького одноручного арбалета, излюбленного оружия городских бандитов, убийц и прочей подлой швали. «Ублюдочный» болт пробил ладонь насквозь, но, видимо, крупных сосудов чудом не задел, так что крови было не так и много, как паладину показалось сначала.

Обозлившись, Оливио прыгнул вперед, к «пьяницам». И выругался, почувствовав, как рвутся в паху тесные штаны. Это обозлило его еще сильнее.

Один из пьяниц отбежал в сторону, похоже, пытаясь скрыться в большом пакгаузе заброшенного вида. Второй, с «ублюдком», тоже оказался магом и сейчас, опустив правую руку с арбалетом, левой крутил какой-то каст. Оливио не стал разбираться, какой, а просто махнул баселардом перед собой, разрубая поток маны, идущий от магика, и раненой рукой хватанул ману, выдергивая ее.

Маны оказалось много, напавший был силен. Оливио не мог удержать столько маны, и тут же сбросил силовым ударом ему под ноги, магика сбило с ног и отбросило на добрых пятнадцать футов назад.

Спину снова укололо, Оливио тут же вспомнил про второго и развернулся к пакгаузу.

И столкнулся с ним взглядом. В нос ударило вонью, и паладин вдруг почувствовал, как темная, жуткая сила обрушивается на него, прижимает к земле. Он попытался призвать круг света, но не успел: левую руку обожгло холодом, и холод этот докатился до сердца. Оливио показалось, что из него через рану словно жилы выдергивают, и он закричал от этой адской боли. В глазах потемнело, сознание помутилось, он упал на колени.

Словно сквозь мутную воду, он видел, как к нему подбегает стрелок с палкой, окованной железом, замахивается и метит в голову. Оливио сам не понял, как, но успел увернуться от удара и рубануть баселардом наискось, по ногам «стрелка». В лицо брызнула кровь, «стрелок» сам заорал и отшатнулся. Паладин, из последних сил преодолевая муть и тяжесть, начал читать первую же молитву, что пришла в голову. Немного прояснилось, и он сумел подняться на ноги, развернуться к тому, второму.

И узнал его.

Это был не кто иной, как мэтр Дамьен Роспини, которому не далее как месяца три назад Оливио крепко вломил по просьбе одной дамы. За дело вломил, но магик тогда очень обиделся и грозился отомстить. Вот, видимо, и настал час мести.

– Ах ты ж сволочь… – прошипел Оливио, чувствуя, как в сердце разгорается ярость и волна ее жара смывает оцепенение, идущее от раненой руки.

Он развернул баселард клинком назад и в резком замахе саданул навершием в челюсть Роспини, и тут же увел руку вниз, норовя полоснуть по горлу или хотя бы попасть острием в плечо. Прием, которому его научил Манзони, отлично сработал: пытаясь уберечься от острой стали, магик прервал заклятие и отшатнулся, а удар в челюсть сбил его сосредоточение.

Второй между тем успел очухаться, и бросился на паладина, атакуя «Метелью». Магию крови он не применял, может быть потому, что сам не был магом крови. Уже легче. Оливио разбил поток леденящего воздуха со снегом, ударив по нему баселардом. В удар он вложил бурлящую в сердце ярость, и простой клинок оттого сработал не хуже паладинского меча. «Метель» рассыпалась, Оливио, пользуясь замешательством мага, прыгнул к нему, снова выдернул ману (на сей раз ее было немного, видимо, магик не успел еще восстановиться) и отвесил ему в челюсть точно так же, как до того Роспини. От обратного хода клинка этот магик увернуться не сумел и получил длинную резаную рану плеча.

Зажимая рану, магик отскочил от паладина и, судя по всему, решил, что с него хватит, потому как, хромая на обе ноги, побежал прочь. Но Роспини рявкнул:

– Куда, трус долбанный!!! Я тебя не отпускал!

Вонища резко усилилась. Оливио увидел, как от Роспини протянулась быстрая черная дымная змея, впилась в спину убегающего магика, прилипла к раненому плечу и тут же налилась алым. Магик страшно закричал, выгнулся совершенно неестественно и рухнул, словно мешок тряпья. Из его рта, носа и ран вырвались кровавые брызги, поднялись над его телом алым облаком. Черная дымная змея быстро всосала эту кровь и метнулась обратно к Роспини, обвилась вокруг него и лопнула. Снова брызнула во все стороны кровь, Оливио даже почувствовал на лице горячие капли, и его чуть не стошнило.

Вокруг Роспини закрутился алый вихрь.

Все это случилось почти мгновенно, и паладин даже толком понять не успел, что, собственно, это было. Ему только и хватило времени, чтоб призвать круг света.

Белая вспышка на несколько мгновений сбила алый вихрь, но магик был очень силен, и Оливио пришлось призвать круг второй раз. На сей раз вспышка была слабее, да и сам паладин чувствовал, что силы его оставляют. Левая рука совсем онемела, и из нее опять словно тянули жилы.

Роспини рассмеялся: