Палата на солнечной стороне. Новые байки добрых психиатров

– Ну да, наверное, – неуверенно ответил мужик. – Иначе откуда бы она в постели оказалась?

– Ладно, собирайся. – Доктор поднялся с табурета и кивнул в сторону выхода. – Тебе тоже надо чем-то такой стресс снять. Причем не водкой.

– А как же она? – вскинулся мужик.

– А ею реанимация займется, – улыбнулся Денис Анатольевич, подмигивая коллегам, которые сделали вид, что транспортируют кого-то к выходу. – Не оставлять же ее тут, в холодном доме. Запирай дом, затворяй ворота – и поехали.

– А может, я вместе с ней? – неуверенно спросил мужик.

– Оно тебе надо? – покачал головой Денис Анатольевич. – Она ведь, когда в себя придет, тебе припомнит и холодный дом, и непосаженные помидоры с огурцами. И то, что у нее были совсем другие планы на предстоящую новогоднюю ночь.

– Ой, а какое сегодня число? – испуганно спросил мужик.

– Тридцать первое, – усмехнулся Денис Анатольевич. – Так что с наступающим тебя.

– Ой! – Мужик схватился за голову. – Она ж меня точно прибьет!

– А я тебе про что говорю? – Доктор сочувственно потрепал мужика по плечу. – Поехали с нами. Спрячешься на недельку, нервы подлечишь.

– Да-да, – нервно сглотнул мужик. – Поехали.

Ван Хельсинг, эпизод второй

Если святая инквизиция в кои-то веки решит устроить себе полноценный ренессанс и всерьез взяться за искоренение всякой инфернальщины, я точно знаю два источника для пополнения их рядов. Один – это психиатры. Им не привыкать стоять на страже объективной реальности со святым галоперидолом в кармане, поигрывая искрящими электродами аппарата электросудорожной терапии. Второй – это их пациенты. Уж они-то всегда подскажут, из какого угла полезет нечисть: они ее и слышат, и видят.

Про Александра Ван Хельсинга и его борьбу с вампиризмом в отдельно взятом городе я вам однажды уже рассказывал в предыдущих книгах. С тех пор как его замок был взят штурмом, арсенал для охоты на вампиров был изъят, а сам охотник был препровожден в обитель скорбных головою, прошло несколько лет. Брат-вампир, чтоб ему в колбасном цехе сырьем работать, отдал четырех собак, натасканных на нежить, родне в деревню, а сам женился (на такой же вампирессе, судя по ее характеру) и съехал на другую квартиру, предоставив Ван Хельсинга самому себе.

Обрадованный до нервного тика неучтенными газовыми пистолетами, что некогда были найдены среди изъятого у Александра оружия, участковый полицейский настрочил телегу куда следует и теперь регулярно захаживал в гости: а вдруг еще какой ствол в доме отыщется? И проверял, гад такой, – исправно ли Ван Хельсинг ходит к психиатру на прием.

Вампиры, что странно, попритихли. То ли чутье у Александра притупилось от уколов, то ли эти гады научились лучше прятаться – но больше никто из соседей свою черную сущность не показывал, да и в общественном транспорте никто клыками не светил. Но ведь не могли же они вот так вот взять – и уйти из города! Куда им податься? В Москву, на заработки и кормежку? Да там, поди, своих клыкастиков хватает, понаехавших конкурентов они не потерпят.

Александр долго ломал голову над этой загадкой, пока его не осенило одной из бессонных ночей: да никуда они не делись! Просто приняли демоническое обличье и затаились в параллельном пласте реальности! Ну точно же – вон, тени мелькают на самом краешке периферического зрения. Вот вы где! Ну ничего, отковырять вас оттуда – дело нехитрое.

Дождавшись очередной пенсии, Александр принялся за дело. Благо на арбалеты и капканы разрешения в охотничьем магазине не спрашивают, а уголь для рисования, чеснок и чайные свечи найти не проблема. Расчет был прост: пентаграмма выдергивает демона-вампира из другой реальности, капкан в ее центре, смазанный чесноком, обеспечивает транспортную иммобилизацию, а арбалет, заряженный палочкой из суши-бара (бамбук, конечно, но вымочен в отваре осиновой коры) ставит жирную точку в конце его жизненного пути.

На приготовления ушло несколько дней. Сложнее всего было установить арбалеты так, чтобы стреляли точно в центр пентаграммы и срабатывали на малейшее натяжение сигнального шнура. Но благая цель того стоила. Проверив ловушки (одна в прихожей, другая – в зале) еще раз, Александр зажег свечи, установленные по периметру пентаграмм, присел на кровать и достал «Ведьмака»: ожидание могло затянуться. Через два часа свечи прогорели, через три глаза начали слипаться…

Звук сработавшего капкана выдернул Ван Хельсинга из дремы. Готово! Попался, гад! Достав из-под кровати третий арбалет, Александр метнулся через темный зал в прихожую, откуда донесся звук, – и взвыл от резкой боли: в ступне, на которой сомкнулся капкан, и еще в одном месте, которое на сей раз нашло себе не только приключение, но и палочку из суши-бара. «Был бы вампиром – убило бы на фиг», – подумал Александр, пытаясь доползти до коридора.