Палеонтология антрополога. Книга 2. Мезозой

Плезиозавры оказались более удачливыми. Среди них появилось новая группа эласмозавровых — рекордсменов по длине шеи, способных поспорить с зауроподами за звание самого длинношеего животного. Тут на кого ни глянь — все красавцы хоть куда: Hydrotherosaurus alexandrae при длине 7,8 м имел 60 шейных позвонков и череп 33 см, шея Libonectes достигала 5 м, Styxosaurus вырастал до 11 м и имел шею 5,25 м с 60–72 позвонками, Thalassomedon hanningtoni — 11,7 м и шею 5,9 м с 62 позвонками и череп 47 см, Elasmosaurus platyurus — от 10 до 14 м и шею 7,1 м с 71–72 позвонками. Такие чудесные удочки планировали в толще морей, выхватывая невероятно зубастыми челюстями-капканами рыб из косяков.

Сравнительно короткошеий и длинноголовый плезиозавр Polycotylus latippinus не мог похвастаться рекордами эласмозавров, зато, вероятно, был живородящим. Один из скелетов содержит внутри живота скелет детёныша. Правда, есть странности: скелет взрослого целый, с костями в анатомическом сочленении, а косточки детёныша перемешаны и лежат аккуратной кучкой не в тазовой полости, а скорее, в районе желудка. Можно было бы посчитать, что это итог каннибализма, но на детских костях нет погрызов или следов переваривания. Как ни спорно это свидетельство способа размножения плезиозавров, других у нас нет. Родственники поликотилуса трёхметровые Trinacromerum и Dolichorhynchops короткой шеей и очень длинной тонкой мордой были очень похожи на плиозавров, к которым раньше и относились. Вероятно, их не вполне стандартные для плезиозавров пропорции были вызваны тем, что поликотилусовые заместили плиозавров в позднемеловых морях.

Плиозавры протянули чуть дольше ихтиозавров, но огромные челюсти не спасли их от вымирания в туронском веке. Самые выдающиеся меловые плиозавры, конечно, аптско-альбские Kronosaurus queenslandicus из Австралии и K. boyacensis из Боливии, выраставшие до 9–10,9 м. Череп кронозавра достигал 2,85 м, а по смелым оценкам — до 3,7 м длины, зубы же — до 30 см длины (из них коронка 12 см)! Головы плиозавров медленно увеличивались вплоть до конца раннего мела, после чего, правда, несколько уменьшились. Своими чудовищными челюстями плиозавры более чем успешно крушили любую защиту: дырами от их огромных, круглых в сечении зубов изрешечён череп эласмозавра Eromangasaurus australis (он же Tuarangisaurus australis). Впрочем, невероятная мощь оказалась бессильной перед истощением морей и новыми более вёрткими конкурентами.

Вот уж какая группа была в меловом периоде крайне успешной и разнообразной — это крокодилы. Каких только странных форм среди них не возникло! Всё ещё существовали последние протозухии Protosuchia, например, Gobiosuchus kielanae, Tagarosuchus kulemzini и Artzozuchus brachycephalus — бронированные крокодильчики с короткими треугольными головками. Особенным богатством изобилует группа Mesosuchia: тут были и стандартные, и совершенно уникальные твари. В берриасских морях Аргентины ещё можно было встретить последних солоноводных крокодилов талаттозухов Dakosaurus andiniensis со странными тупыми короткими и высокими мордами, плавниками вместо рук-ног и плавниковыми складками на хвосте.

Намного банальнее выглядел монгольский Paralligator gradilifrons: покажись он из болота какому-нибудь неспециалисту, был бы принят за обычного крокодила. Зубы его глазастого родича Shamosuchus djadochtaensis были коротки, тупы и, вероятно, предназначались для разгрызания раковин. Некоторые мезозухии достигали фантастических размеров и вполне могли охотиться на динозавров. Самый титанический монстр, крупнейший крокодил всех времён, конечно, — раннемеловой Sarcosuchus imperator из Северной Африки, чей череп достигал 1,6–1,8 м, а общая длина, по разным оценкам, — 9,5–11,7 м. Его ближайший родственник S. hartti жил в Бразилии. Кроме размеров, замечательная особенность саркозуха — здоровенная шишка на кончике узкой и длинной морды, на верху которой открывалась огромная ноздря. Зачем она была нужна — непонятно; не исключено, что это был утяжелитель для более мощного удара челюстями при ловле добычи; для лучшего удержания жертвы кончик верхней челюсти к тому же несколько загибался вниз. Челюстные мышцы оказывались очень далеко позади, и не будь конец морды утяжелён и загнут, крупная добыча могла бы вырваться из капкана, воспользовавшись законом рычага.